Убийство деда Мороза

— Я начал смутно догадываться об истине, когда изучал архивы барона де Ла Файля. Я нашел в них древний план Мортфона, на котором названия улиц были написаны еще по старой орфографии. Среди них я наткнулся на некую Млечную улицу. Это меня удивило: я знал, что в Мортфоне нет улицы под таким названием. Немного поразмыслив, я решил сравнить два плана — старый и современный — и убедился, что та улица, которая прежде называлась Млечной, ныне носит название Печной. Было несложно догадаться, что на позднем плане, видимо по рассеянности, вместо двух букв «М» и «Л» написали одну «П». Млечная улица… Млечный сок… Млечный Путь… Звезда! «Пастушья звезда… — вспомнил я, — скажи…» А может быть, так: «Млечная улица, скажи…»? Эта догадка меня словно обожгла… Но — «Пастушья»? Мне явно недоставало пастуха. Я не находил его. Я не находил ни его, ни его стада. Однажды, бродя по Печной улице, я обратил внимание на приземистое строение, почти разрушенное временем. Изучив его, я понял, что некогда здесь была овчарня. На сей раз ответ был близок. Овцы, обыкновенно, не ходят без пастуха. Я привел в систему все мои наблюдения, все детали, которые старый ризничий свел когда-то в две поэтические строчки:

Пастушья звезда, ты близка и низка.

Скажи, где лежит Золотая Рука!

Остальное было делом техники!..

Монсеньер Жибель был человеком весьма хладнокровным, но в этот миг присутствие духа его покинуло. Фантастическое явление Золотой Руки, искрящейся драгоценными камнями, доконало его больше, чем сообщение адвоката о двух кражах и двух убийствах там, где епископ ожидал услышать лишь об одном похищении и одной смерти. Мысли его смешались, перед глазами поплыл густой плотный туман, в котором, как сказочная звезда, сверкал ковчег; словно во сне, он увидел человека с темными волосами, желтыми зрачками и совиным лицом; епископ протянул ему руку, человек, склонившийся перед ним в глубоком поклоне, поцеловал епископский перстень и исчез.

На площади Станислава Проспер Лепик вскрыл конверт, который ему вручил викарий. В конверте был чек на десять тысяч франков на банк «Лионский кредит». Адвокат беззаботно направился к банку. Возле дверей Лепика поджидал священник.

— Меня направил к вам монсеньер Жибель. В чек, который он вам вручил, вкралась небольшая ошибка.

— Да что вы! Чек выписан по всем правилам.

Священник улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Отнюдь нет, — возразил он. — Прошу вас принять этот чек взамен прежнего.

Новый чек был на сто тысяч франков.

— А! Ну что ж! — попросту ответил Проспер Лепик.

Прошло два года.

Доктор Рикоме, которого Проспер Лепик при помощи своего красноречия избавил от больших неприятностей, искупает свою вину и прежние грехи честолюбия и алчности, ухаживая за больными в Сен-Лоран-дю-Марони[17]. Он показал, что его сообщником был его собственный брат.

Похищенные бриллианты вернулись на свое место. Ювелир Тюрнер с большой радостью собственноручно поместил их между золотыми закрепами. Однако сейф в ризнице Мортфона, лотарингского городка неподалеку от Сире, отныне хранит еще большую драгоценность — сказочную Золотую Руку короля Рене. Монсеньер Жибель пожелал, чтобы этот городок и впредь хранил у себя ковчег, проспавший полтора века в одном из его подвалов и найденный при известных читателю обстоятельствах.

Тому, кто хочет увидеть это чудо, достаточно обратиться к мяснику Матиасу Хагену: он теперь помогает исполнять обязанности ризничего Блезу Каппелю, глаза которого совсем ослабли.

В ризнице появился новый сейф с электрической сигнализацией. Осмотр Золотой Руки стоит один франк. Можно также подняться по Печной улице и увидеть то место, где Проспер Лепик обнаружил ковчег.

Гаспар Корнюсс по-прежнему работает фотографом и делает в своем ателье почтовые открытки; каждый год двадцать четвертого декабря он, как и раньше, надевает наряд Деда Мороза и совершает свой обход. Только с памятью у него все хуже и хуже. Копф и его жена все еще держат гостиницу «У святого Николая-батюшки». Г-н Вилар занялся политикой. Г-н Нуаргутт подхватил желтуху, от которой никак не может излечиться: за его спиной Виркур поговаривает, что во всем виноват дурной характер мэра.

В замке барона де Ла Файля дважды в неделю, по четвергам и воскресеньям, теперь проходят сказочные торжества. Это детские праздники. Барон устроил кукольный театр, для которого мортфонские ремесленники изготовили кукол. Спектакли собирают детей со всей округи.

После представления целая ватага малышей окружает юную г-жу де Ла Файль, которую местные жители изо всех сил стараются больше не звать Золушкой, к чему они привыкли за долгие годы.

Когда детям наскучивают игры, они просят рассказать какую-нибудь историю.

Тогда Золушка садится и начинает:

— Жили-были однажды…