Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны

«У меня есть самые неопровержимые доказательства того, что оружие и боеприпасы в больших количествах и неоднократно… поставлялись революционерам в Никарагуа… Я уверен, что Соединенные Штаты менее всего желают вмешиваться во внутренние дела Никарагуа или любой другой республики Центральной Америки. Однако мы должны сказать, что у нас есть определенная заинтересованность в поддержании порядка и дееспособного правительства в Никарагуа в настоящее время… Поэтому Соединенные Штаты не могут не испытывать глубокого беспокойства по поводу серьезной угрозы стабильности и конституционному правительству в Никарагуа, скатывающемуся к анархии и подвергающему опасности американские интересы, особенно если такое положение дел вызвано внешним влиянием или же ему способствует какое-либо другое иностранное государство» [1].

С такими словами обратился президент Калвин Кулидж (Calvin Coolidge) к Конгрессу Соединенных Штатов в 1927 году. Революционеры, из-за которых он бил тревогу, были сторонниками либеральной партии – одним из них был Аугусто Сесар Сандино (Augusto Cesar Sandino). Они с оружием в руках выступили против правительства консервативной партии, которое, как они считали, находится у власти незаконно. Иностранным государством, обвиняемым в вооружении либералов, было мексиканское правительство, которое администрация Кулиджа считала «пропитанным большевистскими идеями». Американскими интересами, которым грозила опасность, были обычные деловые инвестиции, которые привлекались и поощрялись в то время более открыто, чем когда-либо. Именно благодаря этому американские морские пехотинцы высаживались в Никарагуа 12 раз за менее чем три четверти столетия (см. Приложение 2).

В 1980-х годах правительством, встревожившим администрацию Рональда Рейгана – который называл Кулиджа своим политическим святым покровителем, – было революционное никарагуанское правительство сандинистов; иностранной державой, сурово осуждаемой за то, что она вооружала сандинистов, был Советский Союз, с лихвой пропитанный большевистскими идеями; контрреволюционерами, известными как контрас, были американские морские пехотинцы; что касается американских «интересов» – к «рациональности» экономического империализма было добавлено стремление к политической гегемонии, граничащее с патологией.

Когда американские вооруженные силы покинули Никарагуа в последний раз в 1933 году, они оставили после себя «подарок», за который никарагуанский народ долго их вспоминал – Национальную гвардию под руководством некоего Анастасио Сомосы (Anastasio Somoza), так же как в 1924 году Соединенные Штаты оставили после себя Трухильо (Trujillo) для народа Доминиканской Республики. Три года спустя Сомосастал президентом и при помощи Национальной гвардии установил семейную династию, которая управляла Никарагуа, во многом как своим частным владением, в течение следующих 43 лет. Когда гвардейцы, находясь под постоянным покровительством Соединенных Штатов, во время военного положения совершали насилия, пытки, убийства оппозиции и массовые погромы крестьян, а также занимались грабежом, вымогательством, контрабандой, содержанием публичных домов и другими государственными делами, клан Сомосы предъявил права на львиную долю земли и предпринимательства в Никарагуа. Когда Анастасио Сомоса II был свергнут сандинистами в июле 1979 года, он сбежал за границу, оставив страну, в который две трети населения зарабатывало меньше 300 долларов в год. Прибыв в Майами, Сомоса оценил свое состояние в 100 миллионов долларов. Однако по данным американской разведывательной службы, оно оценивалось в 900 миллионов долларов [2].

Новым никарагуанским лидерам повезло, что они пришли к власти в то время, когда в Белом доме находился Джимми Картер. У них было полтора года относительной передышки, чтобы сделать первые шаги в задуманном ими переустройстве обнищавшего общества перед тем, как беспощадная враждебность администрации Рейгана обрушится на них; хотя нельзя сказать, что и Картер особо приветствовал сандинистскую победу.