Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны

«Вызов для постмодернистского мира состоит в том, чтобы привыкнуть к мысли о двойных стандартах. При работе с более старомодными государствами за пределами постмодернистского Европейского континента мы должны вернуться к грубым методам ранней эпохи: применение силы, упреждающий удар, обман – всему, что необходимо для решения проблем с теми, кто все еще пребывает в XIX веке, когда каждое государство было само по себе» [27].

Его выражение «каждое государство само по себе» следует понимать как государство, не желающее присоединяться к повестке дня Американской империи.

И вот что мы имеем. Мы официально имеем двойной стандарт. Золотое правило – «поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы они поступали с тобой» – отменяется.

Мафия империи и ее придворные интеллектуалы вроде Кейгана и Купера испытывают трудности с продвижением и защитой своего мировоззрения на основе стандартов права, морали, этики и справедливости. Поэтому они решили, что такими стандартами они не связаны.

Опять жидкое золото

Американская оккупация Афганистана была предпринята с целью создания нового правительства, достаточно податливого и согласного с международными задачами Вашингтона, в том числе с развертыванием военных баз и станций прослушивания, с прокладкой безопасных нефте– и газопроводов по территории Афганистана из района Каспийского моря, как только страна успокоится.

Уже давно американские нефтяные бароны положили глаз на огромные запасы нефти и газа вокруг Каспийского моря, предусматривая прокладку маршрута через Афганистан и Пакистан к Индийскому океану. Об этом вполне открыто говорили нефтяники, давая откровенные показания Конгрессу по данному вопросу [28].

После Афганистана их вожделения распространились на еще более обширные запасы нефти в Ираке. Нужно было подготовить американскую общественность. Известный автор шпионских романов Джон ле Карре (John Lе Carre) отметил: «То, как Бушу и его хунте удалось переключить гнев Америки с бен Ладена на Саддама Хусейна, является одним из самых великих фокусов в истории общественных отношений» [29].

В момент написания этой главы, в апреле 2003 года, Соединенные Штаты только что завершили бомбардировки, вторглись и захватили Ирак, вызвав огромные разрушения и гибель тысяч невинных людей, мирных жителей и солдат; еще больше людей получили увечья и стали калеками. «Выглядит, как бомбардировка города, но это не так на самом деле», выступил в защиту американского «прицельного бомбометания» министр обороны США Дональд Рамсфелд [30].

Вашингтон посмотрел на результаты своих действий, которые другие посчитали бы ужасающими, и назвал их «освобождением», потому что режим Саддама Хусейна был свергнут.

А до того мафия империи на протяжении года организовывала пропагандистское шоу, чтобы убедить американцев и весь мир, будто у единственной в мире сверхдержавы не было другого выбора, кроме как напасть на суверенное, но слабое государство, которое не нападало и не угрожало США, которое знало, что если оно нанесет по Америке удар, то это будет означать мгновенное массовое самоубийство. Основные тезисы имперской мафии выглядели странно не просто потому, что Ирак не представлял угрозы, о чем свидетельствовала столь легкая победа в той войне, а потому что имперская мафия знала– Ирак совсем нестрашен. Они рассказывали миру одну историю задругой о том, почему Ирак представляет угрозу, неминуемую ядерную, химическую, биологическую угрозу, рассказывали истории о том, что Ирак был террористическим государством, что Ирак был связан с Аль-Каидой. Только ни у одной истории не было доказательств. Они долго настаивали на том, что Ирак должен согласиться на возвращение в страну военных инспекторов ООН, а когда Ирак согласился, мафия заявила, что этого было недостаточно, и продолжала дискредитировать мирные усилия.

Поэтому и началась война, которой так жаждал Белый дом, война, за которую они получили крупнейшие за мировую историю антивоенные протесты и радикальную оппозицию в Организации Объединенных Наций. Им напомнили о выстраданных человечеством понятиях международного права и сотрудничества, чтобы сделать планету более мирной. Остается узнать, переживет ли и как переживет мировая общественность в лице ООН тот факт, что ее свели к унизительной нерелевантности в самом важном вопросе о войне и мире. Ибо ООН – институт, первое предложение устава которого говорит о решимости «избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей жизни принесшей человечеству невыразимое горе».