Читаем Убийство Джанни Версаче полностью

Вечер пятницы Эндрю провел в компании Дэвида. Многоквартирный дом «Гармония студий», где жил Дэвид, живо напоминал сцену из «Сайнфелда»[54]. Молодые горожане, включая «Кило» Бейла, барабанщика рок-группы Flip

, жили в квартирах-студиях премиум-класса в дружеской атмосфере всеобщего веселья, регулярно забегая друг к другу в гости. Дэвид мог часто оставлять своего пса Принтса на соседа по холлу, художника-графика Перри Дель Джингаро. Дружил Дэвид и со старшей по дому Дженнифер Уайберг, которая, по словам Перри, когда-то взахлеб описывала ему Эндрю, друга Дэвида, как «очень богатого и очень интригующего молодого человека». При этом самого Дэвида Перри считал «очень разборчивым». И он, и Уайберг «почитали за честь», что Дэвид регулярно зовет их в гости: «Мы были единственными соседями по дому, кого он приглашал на свои вечеринки». В субботу Перри Дель Джингаро и Дженнифер Уайберг оба ехали в лифте с «Эндрю из Калифорнии», и опять же он предстал непривычно угрюмым и неразговорчивым.

В субботу вечером Дэвид и Эндрю отправились ужинать в популярный ресторан «Монте-Карло», а после ужина расстались. Побродив по барам, Эндрю опять остался в одиночестве. Похоже, что ночь с субботы на воскресенье он провел в квартире Джеффа в Блумингтоне, неподалеку от ТРЦ Mall of America, но прямых подтверждений этому нет. Скотт Карлсон, сосед Дэвида через стенку, был разбужен в три часа ночи громкими взвизгами из лофта № 404, где жил Дэвид, и продолжался этот скулеж до семи утра. Позже Карлсон объяснил полиции, что не придал этому особого значения, поскольку решил, что Дэвид «просто занимается сексом со своим гомосексуальным партнером». Позже утром Дэвид позвонил другу-юристу и отменил банкет, который у них был запланирован.

Около десяти утра в воскресенье Эндрю был на квартире у Джеффа, когда тому позвонил его товарищ по работе Джерри Дэвис и попросил напомнить Джеффу, что сегодня матч софтбольной гей-лиги с его участием. Джефф эти игры редко пропускал. Эндрю вежливо принял звонок, записал информацию для Джеффа в телефонном блокноте и подписался: «С любовью, Эндрю». Около 12:30 общий знакомый видел, как Эндрю и Дэвид заходят в магазин книжной и музыкальной продукции на Калхун-сквер в Аптауне.

Пребыванием в одиночестве дома у Джеффа Эндрю, похоже, воспользовался для обзвона друзей по Сан-Диего. Доминику Андреаччо он оставил сообщение, что надеется скоро увидеться с ним в Сан-Франциско. И впервые за месяцы он позвонил Норману Блэчфорду, чтобы попрощаться. Эндрю сказал Норману, что сознает теперь, что отношения между ними реально закончились, сообщил, что переезжает в Сан-Франциско и будет на связи. Блэчфорд был этим звонком малость озадачен: обо всём, что ему имел сообщить Эндрю, он знал и так.

Джефф предупредил Джона Хэкетта, что ему нужно переговорить с Эндрю о чем-то «весьма важном», но это займет всего полчаса. «О чем именно, Джефф не сказал, возможно, и сам точно не знал», — говорит Джон. Также Джефф сказал, что в понедельник и вторник его не будет на месте, поскольку ему нужно «провернуть важные личные дела». Хэкетт говорит, что подробностями интересоваться не стал, поскольку считал себя не вправе бестактным образом лезть в личную жизнь Джеффа. Следующим местом, где видели Джеффа, был матч по софтболу с участием Джерри Дэвиса, на котором он присутствовал среди публики, по большей части пришедшей поржать над «педиками с мячом».

Что касается Эндрю, то его в тот день второй и последний раз видел сосед Дэвида около 17:30. Мужчины столкнулись в лифте, но Эндрю был мрачен и не склонен к разговору. Джон Хэкетт, вернувшись в квартиру Джеффа около шести вечера, решил вздремнуть, и Джефф отключил звуковой сигнал у телефона, чтобы его не потревожить. Поэтому звонок Эндрю Джон Хэкетт проспал, а около восьми вечера Эндрю, не представляясь, оставил Джеффу голосовое сообщение и номер телефона Дэвида Мэдсона, сказав: «Позвони мне сюда, мне очень нужно с тобой увидеться». Джефф перезвонил туда незамедлительно.

Около девяти вечера Джефф сел в свою Honda Civic

1996 года выпуска и отправился в кофейню на встречу с Эндрю. С Джоном они договорились встретиться в интервале с 22:00 до 22:30 в «Веселых девяностых». Оказалось, не судьба.

Часть 2

Убийство

Первый же удар молотком-гвоздодером по черепу Джеффа Трэйла оказался нокаутирующим. Молоток лежал у Дэвида на кухонном столе рядом с инструментальным ящиком, поскольку хозяин квартиры затеял кое-какой ремонт. Судя по всему, от первых ударов Джефф заслонялся руками, о чем свидетельствуют несколько кровоподтеков на левом предплечье и кисти. После того как Джефф осел на пол, убийца продолжил бить его молотком по лицу, голове и верхней части торса, нанеся в общей сложности двадцать семь ударов — часть бойком, часть гвоздодером. Точное время убийства — 21:55 — установили по разбитым то ли молотком, то ли при падении швейцарским наручным армейским часам Wenger.

Перейти на страницу:

Все книги серии Киноstory

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии