Убийство эмигранта. (Случай в гостинице на 44-ой улице)

Она объяснила, в Союзе он где-то там работал и всю жизнь крал. Все равно он никакой пользы людям не приносит. Я согласился. Нола наверное понимала, что это я сказал просто так, но успокоилась.

Сентября…

А сегодня у нее совсем другое настроение. Вдруг выскочила в одном лифе на середину комнаты и начала декламировать. Оказывается, в институте она участвовала в художественной самодеятельности. Я ее звал, но она только упрямо мотала головой и продолжала читать стихи. Тогда я сказал, что из окна напротив ее могут увидеть. «Через занавес?..» — испугалась и тут же прибежала.

Сентября…

Я уже немного привык к своему номеру. Конечно, он маленький и темный, но когда на улице становится чуть прохладней, как сегодня, или идет дождь, то ничего, терпимо. Нола привезла мне скатерть и положила на стол. В комнате стало как будто светлее. Но уборщица-негритянка, которая приходит убирать, когда я на курсах, всегда складывает скатерть и вешает на спинку стула, не знаю, почему. Может быть, в Америке не принято покрывать столы скатертью? Или такие строгие правила в этой гостинице. Она называется «Делавары». Никогда не думал, что название этого индейского племени, приключениями которого я зачитывался в детстве, когда-нибудь будет светиться по вечерам над входом в мое жилье.

Все еще сентября…

Нола вела себя непоследовательно. Сначала целовала меня, а потом рассердилась и сказала, что она после меня больна. Голова у нее начинает болеть и вообще. Хоть тут же беги к другому! Я понял, у нее плохое настроение, и ничего не стал доказывать. Принял душ, оделся и, когда вернулся, увидел, она накрылась простыней с головой. Я поставил на стол колбасу, бананы и хлеб, фруктовый сок у меня тоже был. После этого немного подождал, а потом приподнял простыню. Не открывая глаз, Нола спросила, не обиделся ли я на ее слова. Все равно мне с тобой хорошо. Не думай, что я такая ненасытная. Так что забудь, она сказала по-английски. Так я узнал новое слово. Я съел всю колбасу и хлеб, а она ничего не ела, только попросила налить ей немного сока. И мы вышли.

Сентября, но не знаю какое

Нола приехала с Леней за мной, чтобы показать, где она живет. Сказала, ей иногда бывает трудно вырваться в Манхэттен, тогда я буду приезжать к ней. Хорошо. А то я думал, она совсем разочаровалась во мне после прошлого свидания. Но больше всех был доволен Леня. Да, да, вы к нам сейчас поедете. Не отказывайтесь. Поиграем в футбол!

Меня удивил мой враг дежурный, когда он увидел, что мы выходим из лифта, он встал с кресла, в котором сидел в вестибюле и от нечего делать читал газету, и чуть пошире раскрыл нам полураскрытую дверь на улицу. Торчал у двери, как будто страшно беспокоился, благополучно ли мы сядем в машину. По дороге я рассказал Ноле, какая у меня была с ним стычка, а сегодня его не узнать, прямо первый друг и приятель. Она ничего не ответила, но видно было, что ей приятно.

Долго ехали, все коттэджи, зеленые лужайки, иногда белые многоэтажные башни. Наконец, она остановилась перед одним коттэджем. Я был рад, что можно выйти из машины и двигаться. Леня тут же бросил мне мяч, и мы начали играть. Но Нола велела Лене пойти переодеться, а когда он ушел, сказала, что она замужем за американцем, это их дом, но она хотела бы поскорее устроиться на работу и жить самостоятельно. После этого повела меня в дом. Дом красив, три этажа, плоские крыши, веранды, белые окна и двери, все, как на картинке. В Союзе в таком доме поселили бы несколько семей, и все были бы довольны. А мебелью так забиты комнаты, что ее тоже хватило бы на всех жильцов. Еще осталось бы продать в комиссионке. Нола меня накормила, после чего повела в кухню и показала, какие продукты я должен покупать. Даже написала на бумажке, как они называются по-английски, чтобы я их мог найти в магазине. На другой стороне бумажки начертила маршрут от станции сабвея к ее дому. Видно, что инженер, все линии как по линейке и надпись печатными буквами. Даже предложила приезжать к ней после курсов, я тебе буду помогать готовить английский, и тебе не нужно будет возиться с кастрюлями.

И всю дорогу в сабвее, а ехать пришлось долго, я думал, что если она уйдет от мужа, мы быстро устроимся. Она знает английский, поможет мне найти работу, будет звонить в разные места, а то я ничего не понимаю, что мне отвечают. Снимем где-то комнату. Напишу Маслову, он не поверит. Не успел приехать в Америку, сразу и интеллигентная женщина, и машина, и английский.

На следующий день