Убийство императора Александра II. Подлинное судебное дело

По обыску в «конспиративной» квартире был найден ряд вещественных доказательств, имеющих непосредственную связь со злодейским деянием 1 марта. Из числа означенных вещественных доказательств особое значение, по заключению экспертов, представляют нижеследующие предметы: 1) две метательные мины, взрывающиеся при бросании от удара, в жестянках, заключающих в себе, как подробно объяснено в заключении и чертежах генерал-майора Федорова, взрывчатый аппарат, который представляет систему сообщающихся друг с другом снарядов: а) с серной кислотой, б) с смесью бертолетовой соли, сахара и сернистой сурьмы, в) с гремучей ртутью и г) из пироксилина, пропитанного нитроглицерином. Передавая друг другу посредством стопина воспламенение, вследствие удара или сотрясения, снаряды эти доводят его наконец до смеси гремучего студня с камфарой, действующей при взрыве в шесть раз сильнее пороха; часть означенного аппарата устроена вдвойне таким образом, чтобы взрыв последовал при падении метательной мины в каком бы то ни было направлении; 2) колба и реторта, служащие для химических опытов; 3) стеклянные шарики с серной кислотой; 4) небольшая деревянная призма, представляющая, по предположению эксперта, часть модели метательного снаряда; 5) фарфоровая ступка, в которой перетиралась бертолетовая соль; 6) записка на клочке бумаги о вышеупомянутой смеси бертолетовой соли с сахаром и сурьмой; 7) рисунок карандашом, на обороте транспаранта, какого-то аппарата для производства гальванического тока, не имеющий, впрочем, отношения к метательным снарядам; 8) план города С.-Петербурга с карандашными отметками в виде неправильных кругов на здании Зимнего дворца и с слабыми карандашными же линиями, проведенными от здания Михайловского манежа по Инженерной улице, по зданиям Михайловского дворца и по Екатерининскому каналу, и 9) сделанные карандашом на обороте конверта план, без соблюдения масштаба, представляющий, по сличении его с планом города С.-Петербурга, сходство с местностью между Екатерининским каналом, Невским проспектом, Михайловским дворцом и Караванной улицей с обозначением Михайловского манежа, Инженерной улицы и Малой Садовой. На плане этом между прочим имеются знаки на Екатерининском канале, Манежной площади и круг посредине Малой Садовой.

IV

По указаниям, сделанным обвиняемым Рысаковым, была обнаружена квартира, в которой обвиняемая Гельфман проживала до переезда своего в дом № 5 по Тележной улице. Квартира эта помещалась под № 25, в д[оме] № 27—1 по Троицкому переулку, причем Гельфман жила в нем под именем Елизаветы Андреевой Николаевой, вместе с неизвестным человеком, проживавшим под именем московского мещанина Андрея Иванова Николаева, которого она выдавала за своего мужа.

Осмотром домовой книги означенного дома № 27—1, а также показанием дворника его, отставного рядового Усмана Булатова, удостоверено, что Николаевы записаны переехавшими в этот дом 15 сентября 1880 года из Петергофа, а выбывшими 17 февраля 1881 года в Москву. По словам Булатова, Николаева (Гельфман), жившая с мужем очень скромно и уединенно, носила куда-то из своей квартиры картонные листы. Человек, называвшийся Николаевым, выбыл из квартиры на несколько дней раньше Гельфман, причем отметился выбывшим в Москву. Вскоре и Гельфман, заявив, что муж ее умирает в Москве и что она едет к нему, продала свою мебель и с одним чемоданом выехала из квартиры.

3 марта, утром, вскоре после вышеупомянутого обыска в доме № 5 по Тележной улице, где были оставлены чины полиции с приказанием задерживать каждого, кто придет в обысканную квартиру, явился молодой человек и, поднимаясь по лестнице во второй этаж, где находилась означенная квартира, был встречен дворником Мироном Сергеевым. На вопрос последнего, куда он идет, неизвестный, спросив кучера, указал на квартиру № 12, каковой вовсе в доме не имеется, вследствие чего был приглашен в кв. № 5, где и задержан. Когда же было приступлено к производству у него обыска, то он, выхватив из кармана револьвер, сделал шесть выстрелов в задержавших его полицейских чинов, из которых нанес схватившему дуло револьвера городовому Ефиму Денисову опасную для его жизни рану в правый пах и помощнику пристава 1-го участка Александро-Невской части Слуцкому контузию груди, с ушибом правого легкого. Обезоруженный и вследствие описанного сопротивления связанный, неизвестный человек был доставлен в управление с. – петербургского градоначальника, где и оказался крестьянином Смоленской губернии, Сычевского уезда, Ивановской волости, дер[евни] Гаврилково Тимофеем Михайловым.

Изложенное удостоверяется показаниями прикомандированного в 1-му участку Александро-Невской части коллежского асессора Рейнгольдта, помощника пристава Слуцкого, околоточного надзирателя Зезюкина, городовых Ивана Шлыкова, Ефима Денисова и дворника Мирона Сергеева, а также протоколами обыска у Тимофея Михайлова и судебно-медицинского освидетельствования Слуцкого.