Убийство Морозного Короля

Глаза Эйры заблестели, и она схватилась за живот, словно желая выплеснуть его содержимое на сапоги. Возможно, он заслужил это.

— Ты что?

— По крайней мере, это был не яд. — Он усмехнулся, проведя кончиком языка по острому клыку. Она не умерла бы от его крови и просто излишне драматизировала ситуацию. Его это забавляло, но Эйра была на грани обморока или извержения, и он не знал, что его больше беспокоит.

10. ЭЙРА

— Зачем тебе давать мне пить свою кровь? — спросила Эйра, раздувая ноздри. Тошнота, подкатывающая к горлу, ослабевала, и, кажется, ей стало немного лучше, хотя сон был не из приятных. Возможно, обманчивая кровь Морозко закончила свой путь через нее. — А еще лучше, почему ты не сказал мне, что это такое, прежде чем я его выпила?

Когда она пила красное вино, она не призналась бы в этом вслух, не перед ним, но она почти стонала от того, как хорошо оно было на вкус. Теперь ей пришла в голову мысль, что это его кровь была такой сладкой, такой сочной на вкус. И она пришла в ужас от этой мысли.

— Ты бы все равно выпила ее, птичка? Зная, что помещаешь в себя частичку меня, — промурлыкал Морозко, подойдя ближе и глядя на нее из-под густых ресниц.

Она ненавидела, когда все, что слетало с его языка, казалось, было направлено на то, чтобы соблазнить ее. Как будто он хотел доставить ей удовольствие, чтобы потом поиздеваться над ней.

— За инструменты? Да, — ответила она, не отрываясь от его пристального взгляда из-под капюшона. — Если ты пообещаешь в следующий раз целую гору инструментов, я, возможно, снова приму твою кровь.

— Они так важны для тебя? — спросил он, изогнув бровь.

— Они — моя жизнь. — Эйра обошла его и опустилась на колени перед четырьмя бархатными мешочками, которые он принес. Она высыпала их на пол и разложила предметы так, чтобы все было хорошо видно. Улыбка расплылась по ее лицу, когда она рассматривала чудесные подарки. Когда Ульва пришла за списком, Эйра не думала, что ей принесут все, что в нем указано, хотя женщина обещала передать Ксезу, чтобы он проследил за тем, чтобы все было на месте. И все было.

Разные ткани, разные породы дерева, краски, шестеренки, гвозди, струны, ножницы, стамески, выколотки и другие инструменты.

И нож для резьбы.

Сердце заколотилось от волнения, и она подняла нож. Лезвие должно было чисто резать, быстро и эффективно работая над ее поделкой. Но это было не единственное, для чего он ей пригодится, — момент, которого она так ждала, настал. Не раздумывая, она крутанулась на месте и бросилась на короля. Она метнула клинок вперед, но он оказался проворнее, чем ожидалось, схватил ее за руку и развернул так, что она оказалась прижатой спиной к его груди.

— Тебе следовало бы поблагодарить меня за инструменты, а не пытаться убить, — проворковал он возле ее уха, словно заинтригованный ее действиями. — Ты уже второй раз пытаешься применить ко мне клинок. Оба раза я был любезен. Обеспечивал тебя ужином. Предоставлял тебе инструменты. И как ты со мной обращаешься? Будь ты кем-то другим, то была бы мертва.

Эйра насмешливо хмыкнула, не в силах поверить в дерзость этого высокомерного мужчины.

— Тогда либо отпусти меня, либо принеси в жертву сейчас же, — прорычала она, пытаясь вырваться из его рук.

— В свое время, птичка. — Он вздохнул, крепче прижимая ее к себе. — Похоже, я все еще не могу тебе доверять, но я дам тебе еще один шанс. — Теплое дыхание Морозко щекотало ей горло, когда он говорил с ней. — А теперь брось нож. — Его голос был мягким, как шелк, словно он пытался успокоить дикое животное.

Но Эйра не бросила — она лишь крепче сжала лезвие.

— Пойдем. Давай я расскажу тебе, почему ты не хочешь покончить с моей жизнью. — Пальцы Морозко прошлись по ее руке, и под закипающим в ней гневом поднялось другое чувство, согревающее ее, когда его рука сомкнулась вокруг ее. Она не хотела выпускать оружие, но сейчас у нее не было ни единого шанса победить его.

Морозко осторожно забрал у нее нож, и она медленно повернулась, сжимая кулаки. Эйра сузила глаза, когда он усмехнулся.

— Ты заботишься о Фростерии так же, как и я, — начал Морозко. — И хотя тебе было бы все равно, если бы я перестал дышать прямо сейчас, если я умру, то и Фростерия тоже. Моя жизнь связана с землей, как и жизнь моей матери. Когда ее жизнь оборвалась, связь с этим миром перешла ко мне, но у меня нет наследника, и если я умру, то умрут и те, о ком ты больше всего заботишься. — Он сделал паузу, его полные губы скривились в разочаровании, прежде чем продолжить: — Я говорю тебе это, потому что не считаю тебя человеком, который увезет меня в какую-нибудь скрытую тюрьму и будет держать меня в заложниках, чтобы я остался жив. — Морозко наклонил голову, его проницательные голубые глаза прищурились, когда он посмотрел на нее. — Если не веришь мне, спроси любого во дворце. Спроси их, что будет, если я умру. — Он протянул ей нож.