Убийство на троих

– Ох, Ольга, грубость не украшает женщину. Я хочу вам напомнить, что вы уже пробовали искать злополучную книгу, и напрасно. Так что не надо смотреть на меня свысока, у меня свои методы, я – ваша единственная надежда на заветный чемоданчик. Так что сидите тут и ждите от меня вестей. Не вздумайте смываться на другую квартиру, это не в ваших интересах, нам нужна помощь друг друга, иначе я не стал бы терпеть вашу грубость.

С этими словами мужчина открыл дверь и покинул квартиру.

Ольга перевела дух и задумалась. Он определенно из концерна, слишком информирован. Алексей Черкасов не рассказывал ей о своей работе и не велел ей показываться возле концерна, чтобы никто ее не знал. Это правильно, но теперь ей очень бы пригодились сведения о его сослуживцах. Хитрый тип, ничего о себе не сказал, она же выложила ему уйму сведений: о книге, о спрятанном в ней ключе, о шифрованной записке. Ольга вспомнила о шифровке и полезла в потайной карман сумочки, чтобы на нее взглянуть.

И похолодела. Шифровки в сумочке не было.

Первым ее побуждением было броситься вслед своему безымянному гостю, но в следующий момент она поняла, что это и поздно, и бесполезно. Во-первых, он уже успел уехать. Во-вторых, он, конечно, не мог украсть у нее шифровку, сумочка все время была у нее в руках, а мужчина – перед глазами. Он вообще к ней не приближался, не делал подозрительных движений.

Ольга лихорадочно вспоминала, кто мог прикасаться к ее сумочке. И с абсолютной ясностью осознала, что украсть шифровку мог только Владимир. Она вспомнила, как перед самой их ссорой ушла в ванную мыть руки, ей все мерещилось, что на них грязь, хотя она прекрасно знала, что никакой крови быть не может, она просто слегка оглушила эту стерву и оттащила ее в сторону с лестничной площадки, но все равно руки казались грязными, хотелось снова и снова их мыть. Вот тогда она и вышла из комнаты, а когда вернулась, Владимир смотрел на нее волком и вел себя подозрительно. Она не обратила тогда внимания, была страшно взвинчена, но сейчас картина встала у нее перед глазами, и она поняла, что именно тогда он украл у нее записку… Дура, какая же она дура!

Ольга мгновенно собралась и выбежала на улицу. Ее трясло, щеки лихорадочно горели. Что делать? Деньги, огромные деньги уплывали у нее из рук. Неужели все зря? Весь риск, все бессонные ночи, все, на что ей пришлось пойти, – неужели все впустую?

Она остановила частника, назвала ему улицу. Конечно, это опасно – частника могут найти, он может описать ее внешность, но соображать здраво она была в данный момент не способна.

Машина остановилась у подъезда, Ольга стремглав взлетела к дверям квартиры. Как она и думала, дверь была опечатана. Оглядевшись по сторонам, Ольга решилась: сорвала бумажную полоску и вошла в квартиру.

Ей стало страшно. Она вспомнила, как была здесь в последний раз. Она завезла Владимира сюда после того, как они вместе побывали в квартире Снегиревой, а сама поехала домой, чтобы переодеться и вообще изменить внешность. Потом вернулась, чтобы, как она думала, спокойно обсудить дальнейшие их поступки. Но чувствовала она себя ужасно: сначала ей пришлось прятаться на лестничном балконе, наблюдая за подходившими к дому, потом, увидев так не вовремя возвращающуюся Ирину, она подкараулила ее у лифта и ударила по голове бутылкой. В первый момент она подумала, что убила ее, и сама не поняла, испугалась или обрадовалась, уж очень зла была на тех дур, что уехали тогда из «Ольгино» с книгой. Но потом она услышала сдавленный стон и поняла, что Ирина жива. Так или иначе, пришлось прекратить обыск, не доведя его до конца. Злополучной книги они не нашли.

Из-за этого началась их ссора в квартире Владимира, и после всего, что она там натворила, Ольга, предприняв кое-какие меры, поспешно ушла, и ей даже в голову не пришло проверить, лежит ли в ее сумочке шифрованный листок с инструкцией Андрея Черкасова…

Теперь, после того как в квартире побывала милиция, шансов найти листок было немного, особенно учитывая Ольгино взвинченное состояние. Она быстро обошла комнату. Владимир не мог спрятать листок далеко, ведь она выходила всего на минуту. Нигде на виду ничего не валялось. Ольга вспомнила про записную книжку, которую она нарочно оставила на столике у телефона, чтобы милиция нашла там номера трех женщин. Наверняка ее забрала милиция. Вот и все, больше никаких бумаг в квартире не было, ведь она сама сняла эту квартиру для Владимира. Больше здесь делать ей было нечего. Листок исчез бесследно.

В понедельник Жанна позвонила сама:

– Встречай меня после работы, часов в шесть, есть новости.

Ирина подсела к ней в машину, и они свернули на стоянку.

– Вот, смотри, – Жанна протянула ей записи, – этот, на «пятерке», – Ивушкин Сергей Анатольевич, 1957 года рождения, адрес и телефон. Где работает – не знаю. А та машина, на которой убитый ездил, зарегистрирована на Ольгу Свирскую. Очевидно, ездил по доверенности…

– Интересно… Ольга, Ольга…

Они с Жанной посмотрели друг на друга и сказали хором:

– «Ольгино»!