Убийство на верхнем этаже

Нет никакого сомнения, что неглупая и решительная женщина вполне могла это подстроить. Можно вещи в комнате установить таким образом, что они начнут друг на друга валиться. Например, с помощью часов. Ставишь будильник так, что движение стрелки разорвет вытащенный в тонкую нить клочок ваты с маленьким грузиком на конце; грузик, падая, потревожит более тяжелый предмет, находящийся на грани падения – и так далее, пока фарфор не рухнет на пол и не повалится легкая мебель. Это очень даже осуществимо. И, бесспорно, ничего не стоит обосновать возможность существования дубликата ключей к квартирной двери, и тогда – будильник, вата, гирька, что угодно – весь этот простейший механизм мог быть убран часом позже, когда муж опять заснул сном праведника.

И, черт возьми, она способна на это. В час злой нужды – психологически способна. Хотя мне очень жаль. Но холодный гнев, в который она впала в магазине, говорит о многом. А терпение! Вместо гнева подставь отчаяние как движущую силу, и с этим ее мрачным терпением… Я думаю, все зависит от того, насколько туго им сейчас приходится, насколько нужны наличные деньги. Как бы все это выяснить?

– Плетете интригу? – осведомилась мисс Деламер с сочувствием собрата-художника.

– Расплетаю, – мрачно ответил Роджер.

– Выпьете чего-нибудь? – Мисс Деламер не стала вникать в причины его подавленности.

– На редкость здравая идея, – одобрил Роджер.

Хозяйка вспорхнула и оказалась у буфета напротив кушетки. «Со спины, подумал Роджер, – она представляет собой изящнейшее двуногое существо. Какая жалость, что вид спереди не вполне соответствует этому впечатлению».

Мисс Деламер достала множество бутылок и с небрежностью мастера принялась взбивать коктейль.

Роджер попробовал, и, смотри-ка, – оказалось вкусно. Он выпил и другой. Забыв об убийстве, они завели легчайший из возможных разговоров, но Роджер, не теряя шутливого тона, продолжал размышлять: «Если я сейчас уйду, она скорее всего так и не расскажет того, что мне нужно: тут, я чувствую, есть какой-то внутренний запрет, а двух коктейлей недостаточно, чтобы ослабить запреты в душе маленькой леди, особенно когда можно выдать себя самое (не думаю, чтобы она была очень щепетильна по отношению к другим). Если не уходить, это наверняка вызовет ожидания и за информацию мне придется платить любовью… Как бы так уловить, когда одна стадия кончается, а другая еще не началась? Ничего не поделаешь, придется ждать. Держу пари на пятую минуту после третьего коктейля».

На пятой минуте после третьего коктейля Роджер рискнул:

– Вы говорите, что хорошо знаете Эннисмор-Смита?

– Довольно-таки.

Мисс Деламер, кажется, ничего не подозревала, и Роджер двинулся дальше:

– Я встречался с ним раза два, не более, и он мне чрезвычайно понравился. Конечно, он не деловой человек и удача, пожалуй, его не балует, но в высшей степени славная личность.

– Вот-вот, – согласилась мисс Деламер, как птичка, пристроившись на ручке кресла. – Конечно его нельзя принимать всерьез – в отличие от мистера Бэррингтон-Брейбрука. Но он и вправду так мил и беспомощен, что ты просто ни в чем не можешь ему отказать. Женщины питают слабость к таким, как он; вы, наверно, уже с этим сталкивались.

– Сталкивался, – мрачно кивнул Роджер.

– И знаете, это удивительно, если вдуматься, – размышляла вслух мисс Деламер, забыв про всякую осторожность. – Ведь на самом деле Джон нравится мне куда больше Лайонела – оба они время от времени забегают ко мне поболтать, и при этом Лайонел добивается от меня всего с легкостью необыкновенной, а Джон может – то есть мог – просить и просить, а я ему все-таки откажу. Думаю, это потому, что к Лайонелу невозможно относиться как к взрослому человеку. И все-таки, – мисс Деламер отметила светлую сторону, – и все-таки он приносит мне пользу. Впрочем, и Джон тоже. Я использовала их обоих раз по десять, под разными именами. Это самое лучшее в моей работе: перемени имя и получишь совсем нового героя, никаких забот о характере и всем прочем. Никому никакого дела, так мне-то чего волноваться?

– Очень точно замечено. Да, Эннисмор-Смит именно тот человек, который с удивительной легкостью может всего от тебя добиться. – Роджер решительно вернул разговор на магистральную линию – Например, денег.

– О, неужели Лайонел занимал и у вас? – вскричала мисс Деламер подобно мамаше, которая негодует на проступок отпрыска, но не может не чувствовать своей за него ответственности. – Ах, это ужасно. Вы же едва знакомы!

– Ничего-ничего, – торопливо проговорил Роджер, сознавая, что дело «Монмут-мэншинс» превращает его просто в матерого враля, и чем дальше, тем больше. – Абсолютно ничего страшного. Это произошло как-то само собой. У вас он, конечно, занимал тоже?