Убийство на виадуке

– Вот как, Мерриэтт? – переспросил Кармайкл. – Очень интересно. Видимо, они умирали за границей, поскольку в Англии законным считался только протестантский обряд погребения. Вы не замечали, как мало образцов архитектуры раннего Ренессанса можно увидеть в английских деревнях? Вот, по-моему, еще одно свидетельство живучести католицизма. Разумеется, тут не обошлось и без пуританства, но если вспомнить, какую тягу к архитектуре принес Ренессанс, мы видели бы его наследие чаще, если бы лодианская вера упрочила свое положение.

– Судя по приходской книге записей, Отвилы были ревностными диссидентами и доставляли немало неприятностей моим предшественникам. Кроме того, в округе они занимали видное положение еще до того, как построили большой дом, – в то время они жили во вдовьем доме.

Гордона ознакомили с программой на вечер лишь после ужина; свою роль он согласился сыграть с недовольной миной, но с приятным внутренним возбуждением. Он пообещал зарядить револьвер впервые с тех пор, как расстрелял последние патроны в ноябре 1918 года. Напротив комнат Ривза, дверь в дверь, располагалась маленькая, никем не занятая комнатушка; обычно ее дверь оставалась приоткрытой, и вероятность, что ее вдруг займет без спросу какой-нибудь нежданный гость, была невелика. Гордон и Ривз тихонько прокрались в комнатушку в двенадцать часов и просидели в полной темноте до часу ночи. Они молили разрешить им сыграть в безик при свете электрического фонарика, но Кармайкл был непреклонен. Даже перешептываться им разрешили лишь в случае крайней необходимости, курить им было строжайше запрещено. До двенадцати они играли в бридж в комнате Ривза, в компании Мерриэтта, а потом разошлись, хотя Кармайкл настоял на своем желании задержаться ненадолго, пока Ривз и Гордон выходили и делали вид, что готовятся ко сну, – «на всякий случай, – как сказал Кармайкл, – если наш визитер решит явиться пораньше».

Поразительно, как много всего можно услышать даже в загородном доме, если просидеть, насторожившись, в темноте примерно час. Через Пастон-Отвил со свистом пролетали скорые поезда; один товарняк миновал ближайшие семафоры лишь после нескольких остановок, каждая из которых сопровождалась неоднократным повторением мелодичных «звяк-звяк», с которыми товарные вагоны сталкиваются друг с другом. Где-то за домами завыла собака в приступе тоски; кошки вели еженощную повесть о любви и ненависти. Где-то далеко на решетку камина сыпался уголь, периодически неестественно громко потрескивало дерево. Но ни разу в коридоре не послышались шаги, ни разу рука не коснулась двери комнаты напротив. Оба стража устали сидеть неподвижно и изнемогли к тому моменту, как часы на колокольне старой конюшни пробили час ночи, отпуская обоих спать.

– Слушайте, – прошептал Ривз, – почему бы нам не зайти ко мне и не выпить виски с содовой на сон грядущий?

– М-да? – отозвался Гордон. – А разве Кармайкл не говорил вам? Нам ни в коем случае нельзя входить в вашу гостиную.

– Негодяй! – выпалил Мордент Ривз. – Надеюсь, он знает, что делает.

Глава 12. Поиски под аккомпанемент фортепиано

Если своих товарищей Кармайкл заставил засидеться допоздна, то он отчасти искупил свою вину, поднявшись необычно рано. Ривз встретил его уже одетым, когда сам, еще в пижаме, отправился умываться.

– Что это вы бродите в такой ранний час? – спросил Ривз.

– Видите ли, – ответил Кармайкл, – мне пришлось встать и навести порядок в вашей комнате до того, как туда явится горничная. Горничные, знаете, не любят, когда к их подошвам липнет жевательная резинка.

Этим частичным объяснением Ривзу пришлось удовлетвориться до тех пор, пока они не сели выкурить трубку после завтрака в тихом углу гостиной.

– Ради всего святого, давайте объяснимся, – поторопил Ривз. – Мотив жевательной резинки, выступивший на первый план с недавних пор, тревожит меня так, что я и высказать не могу.

– А меня беспокоит не столько он, – добавил Гордон, – сколько то, что Кармайкл поднялся и оделся в половине восьмого.

– Ну, если вы настаиваете, скажем так… – отозвался Кармайкл. – Мне пришлось встать ни свет ни заря, чтобы отпереть вашу комнату, Ривз, иначе горничная не смогла бы навести в ней порядок для вас.

– Отпереть? Когда же вы заперли ее?

– Когда уходил, конечно, – в двенадцать часов минувшей ночью.

– Что?! Хотите сказать, мы с Гордоном просидели битый час, ожидая, когда некто войдет в мою комнату, а ее дверь все это время была заперта? Послушайте, Кармайкл, если вы просто морочите нам голову…

– Нет, не морочу, если я правильно понимаю смысл этой весьма туманной метафоры. Вы ждали того, кто попытается проникнуть в вашу комнату; если бы кто-то попытался, на него напали бы со спины два крепких молодых человека, и возможность войти в дверь представляла бы чисто теоретический интерес.

– А мне показалось, вы сказали, что надо поймать его с поличным. Изрядными же глупцами мы выглядели бы, если бы выяснилось, что кто-то из гостей ошибся комнатой или пришел попросить взаймы ершик, чтобы прочистить трубку!