Читаем Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта полностью

Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта

– Придется выкапывать тело Кудрявцева, – коротко сказал он мне по телефону. – Срочно нужно изъять все дробины, находящиеся в теле.

Эксгумация – повторное исследование трупа – встречается в нашей практике не так уж часто. В буквальном переводе с латинского это слово означает «ex numus – из земли». Она может быть вызвана различными обстоятельствами, но в данном случае причина ее была для меня не совсем понятной.

– Что-нибудь не так, Владимир Иванович?

Беляков ответил не сразу.

– Мы предполагаем, что из трупа взята не вся дробь. А нам необходимо иметь максимальное количество дробин.

– Но для чего? Образцы дроби мною изъяты. Их ведь достаточно для определения номера и химического анализа. Уж не хотите ли вы назначить идентификационную экспертизу по оружию?! Читал я о харьковском методе в каком-то журнале, но экспертиза только в стадии разработки…

– И тем не менее мы собираемся назначить такую экспертизу. Так что готовьтесь к эксгумации.

Через несколько дней тело Кудрявцева было извлечено из места захоронения и доставлено в морг. Мы решили до вскрытия произвести рентгенографию полостей таза Кудрявцева для уточнения расположения дроби. По снимкам подсчитали примерное количество дробин. Их было около семидесяти. Все они были извлечены и переданы следователю. Вместе с несколькими охотничьими ружьями эта дробь была отправлена в научно-исследовательский институт судебных экспертиз.

Результаты экспертиз еще не были получены из Москвы, когда расследование по делу об убийстве Кудрявцева наконец-то сдвинулось с мертвой точки.

– На Бородулина мы вышли не совсем обычным образом, – сказал мне полковник Запруднов. – Проверяя различные версии об убийстве Кудрявцева, мы столкнулись с фактами изготовления самогона в Березове. Среди лиц, причастных к этому, оказался племянник убитого Александр Бородулин. Он не сразу признал себя виновным. Но вскоре из Москвы поступил результат криминалистической экспертизы. Из заключения по исследованию дроби следовало, что «часть дробин, извлеченных из трупа Кудрявцева, была выпущена из левого ствола охотничьего ружья № 16283». Именно это ружье и принадлежало Бородулину.

В материалах уголовного дела имеются многочисленные протоколы его допросов. События новогодней ночи отражены в них достаточно подробно. Вот что рассказал Бородулин следователю после ознакомления с заключением экспертизы:

– Новый год я встречал дома вместе с матерью, сестрой и ее мужем. Выпили порядочно, когда пошли спать, я тоже лег вместе со всеми. На душной, жарко натопленной печи долго не мог уснуть. Вспомнились прежние обиды, ссоры с Константином. Вот тогда-то, под влиянием алкоголя, у меня и созрела мысль убить его. Около трех часов утра я взял свое двуствольное ружье, зарядил его двумя патронами и пошел к дому Кудрявцева. В окнах его горел свет. Постучал в дверь. Кудрявцев, видно, не спал. Когда он подошел к двери и приоткрыл ее, то я почти сразу же через дверь выстрелил в него из одного ствола, потом из второго. Домашние не заметили моего ухода. Когда я вернулся, все крепко спали. Ружье я вычистил, а затем, чтобы создать видимость, что из него долго не стреляли, насыпал в стволы землю из подвала. Гильзы от патронов выбросил в печь и сжег. Ружье повесил на прежнее место.

Позже я узнал несколько примечательных подробностей, особо характеризующих личность Бородулина. На следующий день после совершенного, он сам отвез труп в больницу и вместе с другими родственниками дожидался результатов вскрытия. Много и подробно рассказывал окружающим о болезнях дяди: язве, туберкулезе, жалобах на сердце. Когда Бородулин узнал, что в теле покойного обнаружили пыжи и дробь, то и тут внешне он держался настолько спокойно, что никто из присутствующих и не заподозрил, что убийца находится среди них.

– Вот вам и психология преступника, – сказал мне впоследствии Е. Запруднов. – Ведь после вскрытия он вместе с родными забирал из больницы тело Кудрявцева, без каких-либо угрызений совести пошел и на его поминки…