Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта

3. Исходя из материалов дела, положения участников инцидента, показаний свидетелей, а также результатов судебно-биологической и медико-криминалистической экспертиз, полагаем, что Алексеев в момент контакта его левой руки с раной на груди Казанцева мог испачкать ее кровью потерпевшего».

* * *

Месяц спустя состоялся суд, который принял во внимание результаты следственного эксперимента и ситуационной экспертизы. В качестве экспертов на нем выступили и мы с Евгением Васильевичем, при этом каждый обосновал свою точку зрения, отразил ее в общем заключении, легшем в основу приговора. Саманова осудили на длительный срок, Алексеева от ответственности освободили.

Несколько позднее мне довелось рассказать эту историю на представительном научном собрании судебных медиков и криминалистов в Нижнем Новгороде, значительный интерес вызвала демонстрация видеофильма. Мнение коллег оказалось единодушным и весьма положительным: такие тщательно подготовленные эксперименты с участием спортсменов и тренеров имеют право на существование.

А со справедливым, знающим свое дело человеком, заслуженным тренером России Е. В. Чичваркиным мне впоследствии вновь пришлось столкнуться в зале суда по другому уголовному делу. Но это уже тема для иного, пожалуй, не менее обстоятельного разговора.

Адвокат Бога или адвокат дьявола: закулисье одного процесса

Кто хочет оправдать существование, тому надобно еще и уметь быть адвокатом Бога перед дьяволом. Настало время, когда дьявол должен быть адвокатом Бога: если и сам он хочет продлить свое существование.

Ф. Ницше

Практика судебно-медицинского эксперта богата событиями, когда дело, совершенно независимо от человека, приобретает новый оборот, новую грань. И тогда даже заведомый криминал, рассматриваемый под другим углом зрения, представляется иным, чем ранее. Так вдруг по-новому ярко может предстать малознакомая комната, в которой когда-то бывал. Стоит лишь включить свет. Можно, однако, четко и в деталях все разглядеть самому, даже если свет включит кто-то иной, особо заинтересованный человек.

Я мог бы начать и проще, с того, как в перерывах заседания суда мы вчетвером – прокурор, судмедэксперт и два адвоката оказались на одной лестничной площадке. Есть такие площадки почти во всех казенных судебных зданиях. Обычно они отдалены от залов заседаний, где кипят страсти. Это малопосещаемые, пыльные и глухие места. То, что в народе называют укромными уголками. Чаще всего здесь курят и переводят дыхание участники процесса, стоит в углу традиционная урна для окурков, пустая с утра и полная к вечеру. И не всегда здесь говорят только о суде, мало ли иных, отвлеченных тем. Так было и на сей раз.

Но сначала о том, что же все-таки случилось. И почему в течение целой недели я входил в здание суда, посещал для перекуров эту скрытую от посторонних взоров лестницу, выше которой были только крыша да низкое зимнее небо.

* * *

За год до суда и за неделю до Нового года морозным субботним днем мне довелось исследовать труп некой Татьяны Беловой, женщины 36 лет, доставленной накануне с места происшествия. Помнится, что едва я вошел в здание морга, как раздался телефонный звонок. На проводе был дежурный судмедэксперт, выезжавший в составе опергруппы на место происшествия.