Убийство под шубой

– И что? Тебе совсем ничего нельзя?

– Ну, что-то, конечно, можно. Но мимо пирогов и фирменного Катькиного салата я точно пролетела.

– А с салатом что не так?

– Там майонез.

– Господи, мало нам было Борюсика с Воблой, которые кривятся от нормальной еды, теперь и ты туда же…

– Ну что вы тут застряли? – на кухню влетела Катька. – Живо к столу!

– Да вот, оказывается Томка у нас голодает, – пожаловалась я Катьке. – Нашла время.

– Ты что? Даже не попробуешь мой салат?

– Кать, ну не рви мне душу. Я и так из последних сил держусь.

Мужики, кстати, не любят вялых девиц, которые грустно ковыряются в овощах и прочих шпинатах, – сделала я последнюю попытку совратить Томку. – Поверь моему опыту. Они как раз очень уважают девушек с хорошим аппетитом.

– Это тебе хорошо. Ты со своим обменом веществ можешь уплетать пироги и пирожные без особого вреда для фигуры. А я должна себя во всем ограничивать. Мужики прежде всего любят стройных худышек.

– Спорный вопрос, – вступила я в дискуссию. – Вот я худышка, а что толку? Зато Катьку худышкой точно не назовешь, а у нее в личной жизни полный порядок.

– Угу, в институте, когда у них с Лешкой все началось, Катька была намного худее. Так что не уговаривай меня! И Вобла вот замужем и счастлива с твоим Борюсиком!

– Сомнительное счастье какое-то, – поморщилась я. – Нашла, кому завидовать! Нет, ну если тебе нужен такой, как Борюсик, может, и стоит отощать. Но лично я бы повесилась, если бы стала похожа на скелет с сухой шелушащейся кожей с жиденькими волосенками. Сама-то Вобла явно мнит себя красавицей. Видела ее новые патлы? – хихикнула я.

– Она их нарастила, что ли? – поинтересовалась Томка. – Я ее видела прошлой весной, что-то я сомневаюсь, что ее волосы успели так сами преобразиться!

– Нарастила, нарастила, – подтвердила я с видом знатока. – Это очень заметно. У нее от недоедания проблемы с кожей и волосами. Я, кстати, ее спросила, где она делала наращивание, она в ответ только покраснела и что-то пробубнила невнятное.

Действительно, Вобла сегодня выступала в образе Русалки, ее длинные светлые и явно искусственно нарощенные волосы могли бы составить конкуренцию Маришке, вот только Катькина сестра имела свою натуральную гриву, да и во всем остальном не оставляла Вобле ни малейших шансов. Как, впрочем, и любой из нас. Но Вобла в упор не видела, что выглядит смешно и нелепо. Напротив, она взирала на меня с видом победительницы, как будто бы мы с ней постоянно соревновались. Да, Вобла именно так меня и воспринимала, как свою соперницу, хотя с Борюсиком мы расстались задолго до ее появления в его жизни. И надо признать, у Воблы была причина относится ко мне с опаской. Хотя моей вины в этом не было.

К сожалению, у Борюсика было две страсти – здоровый образ жизни и я. Поскольку совместить их у Борюсика никак не получалось, он предпочел мне ЗОЖ, но, к моему великому огорчению, иногда у моего бывшего ухажера случался рецидив. Обычно это происходило после употребления им малой дозы алкоголя, которым этот поборник трезвости и веганства баловался по праздникам. Надо отдать ему должное, дозу, которую он себе позволял, я бы даже не заметила. Но его измученный растительной пищей организм даже пятьдесят грамм легкого вина воспринимал на «ура», после чего Борюсик, хоть внешне и оставался достаточно адекватным, внутри начинал желать сексуальных утех, но почему-то не со своей законной половиной, а со мной, ежели я на свою беду оказывалась в поле его зрения.

Чтобы склонить меня к разврату и при этом не спалиться перед Воблой, Борюсик проявлял чудеса изобретательности и поистине дьявольскую хитрость и терпение. Вобла же, зная за мужем такую особенность, всегда была начеку и не уступала своему мужу. Мне тоже приходилось соответствовать, чтобы избежать участи любовницы ненавистного Борюсика и не пасть жертвой мести обманутой Воблы. Игры эти происходили каждый раз, когда мы волею случая оказывались вместе, и донельзя веселили всю нашу компанию. Недовольными при таком раскладе оставались двое – я и Вобла. Но вместо того, чтобы сблизиться на этой почве, напротив, Вобла считала именно меня исчадием ада и виновницей всех своих несчастий и ненавидела меня всей душой. Я, признаться, платила ей той же монетой, именно с моей легкой руки в нашей компании между собой ее называли исключительно этим неблагозвучным рыбьим именем.

– Все, девочки, хватит! Гости ждут! – прервала мои размышления Катька, и мы пошли в гостиную.

За столом Катька снова начала кудахтать над своими блюдами. Откуда у нее в голове засела мысль, что еду надо употреблять исключительно после боя курантов, никто не знал, но мысль эта засела крепко, и всем было строго-настрого запрещено трогать салаты и холодец, вместо этого Катька обнесла всех огромным подносом с приготовленными заранее канапе, и, только удостоверившись, что праздничная сервировка пребудет нетронутой до наступления нового года, она успокоилась и села с нами за стол.

– Ну что, друзья, проводим старый год? – Лешка на правах хозяина попытался взять на себя роль тамады, но был перебит говорливым Никитой.