Убийство президента Кеннеди. Ли Харви Освальд — убийца или жертва заговора?

14 ноября 1963 года Белый дом окончательно определился с местом в Далласе, где должен был состояться обед с участием президента. Выбор пал на здание «Трейд март» (торгово-промышленный центр). Сразу же после этого командированные в Даллас агенты Секретной службы вместе с далласской полицией приступили к разработке маршрута движения кортежа президента из аэропорта к «Трейд марту». 16 ноября далласские газеты сообщили о «Трейд марте» как месте обеда и о том, что кортеж президента проследует к торгово-промышленному центру по Мэйн-стрит. Те, кто ориентировался в Далласе, могли понять, что автомобиль с президентом проследует рядом с техасским складом школьных учебников. 18 ноября сотрудники Секретной службы вместе с далласской полицией проехали предполагаемым маршрутом и окончательно его утвердили.

Перед Далласом президент Кеннеди еще должен был посетить Майами, где к тому времени сконцентрировалось уже более сотни тысяч кубинских эмигрантов. В этой поездке были одинаково заинтересованы те представители администрации, которые поддерживали миссию Эттвуда, и те, кто хотел убить Кастро. Эттвуд рассчитывал, что речь президента в Майами, которую написал советник Кеннеди по национальной безопасности Банди (он был в курсе контактов Эттвуда и одобрял их), даст понять Кастро, что Белый дом готов к нормализации американо-кубинских отношений. А Десмонд Фицжеральд, написавший всего один абзац из выступления Кеннеди, полагал, что этот абзац и будет заверением Кубеле о том, что Америка поддержит смещение Кастро путем переворота.

9 ноября начальнику разведки полиции Майами капитану Чарльзу Сэппу доставили пленку разговора, который осведомитель полиции провел с известным в Майами правым экстремистом Джозефом Милтиром. Милтир был активистом многих крайне правых организаций, в том числе так называемой Национальной партии прав штатов. В Новом Орлеане активистами этой партии были Феррье и Банистер. Партия активно поддерживала кубинских эмигрантов и была крайне враждебно настроена по отношению к Кеннеди. Разговор, который прослушал Сэпп, был крайне важным.

Осведомитель. Думаю, что Кеннеди приедет сюда 18-го примерно в это время, чтобы произнести речь…

Милтир. Вы можете поставить свой последний доллар, что он скажет много о кубинцах. Их здесь столько много.

Осведомитель. Ну да. Вокруг него будут тысячи телохранителей. Так что не волнуйтесь за него.

Милтир. Чем больше телохранителей, тем проще будет убить его.

Осведомитель. Но, черт, каким же, по-вашему, способом можно было бы легче всего достать его?

Милтир. Из офисного здания с мощной винтовкой… Он знает, что обречен…

Осведомитель. Они что, действительно попытаются его убить?

Милтир. Да. Это уже в процессе подготовки…

Осведомитель. Парень, если Кеннеди подстрелят, то мы должны представлять, что это будет для нас. Потому что будет настоящая встряска, если они это сделают.

Милтир. Да, они ни одного камня не оставят неперевернутым, уж будьте уверены. Они сразу же найдут кого-нибудь в течение нескольких часов после этого, если нечто подобное произойдет. Просто для того, чтобы успокоить общественность.

Сэпп немедленно сообщил о разговоре в ФБР и Секретную службу, особо отметив о покушении на Кеннеди «в процессе подготовки». Секретная служба проверила адрес Милтира, но допрашивать его почему-то не стала. Тем не мене в последнюю минуту вся программа пребывания Кеннеди в Майами была изменена. Вместо планировавшегося автомобильного кортежа президент передвигался по городу на вертолете. Сотрудникам Секретной службы в Далласе сигнал Сэппа по непонятным причинам передан не был. 22 ноября Милтир звонил осведомителю по телефону. Он находился в Далласе.

О чем же Кеннеди говорил в Майами? Ключевой для нашей книги пассаж в его выступлении был следующим.

«…Подлинная кубинская революция, так как она была против тирании и коррупции прошлого, пользовалась поддержкой многих, чьи цели и концепции были демократическими. Но эта надежда на свободу и прогресс была разрушена. Цели, провозглашенные в горах Сьерра-Маэстра, были преданы в Гаване. Важно еще раз подчеркнуть, что сейчас отделяет Кубу от моей страны и других стран полушария. Это тот факт, что небольшая группа заговорщиков лишила кубинский народ свободы и отдала независимость и суверенитет кубинской нации в руки сил за пределами (Западного) полушария. Они сделали Кубу жертвой иностранного империализма, инструментом политики других, оружием в усилиях, диктуемых внешними силами, по подрыву американских республик. Это, и только это разделяет нас. Без этого все возможно… Как только кубинский суверенитет будет восстановлен, мы протянем руку дружбы и помощи…»