Убийство Роджера Экройда

— Потому что они будут задавать вопросы — «почему?» да «зачем?». Они будут спрашивать, в чем заключается моя идея. А я, как вы уже знаете, мой друг, очень не люблю объяснять свои маленькие идеи, пока не настанет срок.

Я слегка улыбнулся.

— Мой друг Гастингс, тот, о котором я вам рассказывал, бывало, называл меня человеком-устрицей. Но он был несправедлив. Я не держу фактов для себя. Я их предоставляю всем, пусть делают свои собственные выводы.

— Когда вы хотите, чтобы я сделал это?

— Сейчас, если можно. Мы уже почти у дома.

— Вы не зайдете?

— Я — нет, я погуляю возле. А через четверть часа встречу вас у ворот.

Я кивнул и отправился выполнять поручение. Из всей семьи дома оказалась только миссис Экройд. Она приняла меня любезно.

— Я так вам благодарна, доктор, — пробормотала она, — за то, что вы уладили с месье Пуаро то небольшое дело. Но в жизни одна забота сменяет другую. Вы, конечно, слышали о Флоре?

— Что именно? — спросил я осторожно.

— Об этой новой помолвке. Флоры и Гектора Бланта. Конечно, он не такая хорошая пара, как Ральф. Но, в конце концов, прежде всего счастье. Дорогой Флоре нужен человек старше ее — человек степенный и надежный. А потом, Гектор по-своему и в самом деле очень выдающийся человек. Вы видели в сегодняшней газете сообщение об аресте Ральфа?

— Да, видел.

— Ужасно, — миссис Экройд закрыла глаза и содрогнулась. — Джоффри Реймонд был страшно взволнован. Позвонил в Ливерпуль. Но из полиции ему ничего не ответили. Фактически они сказали, что не арестовывали Ральфа вовсе. Мистер Реймонд утверждает, что все это ошибка… как это называется?.. газетная «утка». Я запретила говорить об этом перед слугами. Какой позор! Представьте себе, если бы Флора действительно вышла за него.

С выражением душевной боли миссис Экройд закрыла глаза. А я стал думать, как бы поскорее передать приглашение Пуаро.

Но прежде, чем я успел произнести хоть слово, миссис Экройд заговорила снова.

— Вы были здесь вчера с этим ужасным инспектором Рэгланом? Животное… он так застращал Флору, что она вынуждена была сказать, что это она взяла деньги из комнаты Роджера. На самом деле все было очень просто. Дорогое дитя хотело одолжить несколько фунтов, но не пожелало беспокоить своего дядю, тем более, что он строго приказал не тревожить его. Зная, где он хранит деньги, она пошла туда и взяла, сколько ей требовалось.

— Так объяснила сама Флора? — спросил я.

— Мой дорогой доктор, вы же знаете, какие сейчас девушки. Они так легко поддаются внушению. Вы, конечно, все знаете о гипнозе и прочих подобных вещах. Инспектор кричит на нее, снова и снова повторяет слово «украла», и у бедной девочки наступает торможение… или это… комплекс? — я всегда путаю эти два слова — и она начинает думать, что и на самом деле украла деньги. Я сразу поняла, как это было. Но нет худа без добра. Это недоразумение в какой-то степени свело их вместе — Гектора и Флору, я имею в виду. Мне и раньше Флора доставила немало хлопот. Представьте себе, одно время я стала замечать между нею и молодым Реймондом определенное взаимопонимание. Подумать только! — с ужасом в голосе воскликнула миссис Экройд. — Личный секретарь, фактически без всяких средств.

— Это было бы для вас жестоким ударом, — сказал я. — А теперь, миссис Экройд, у меня к вам поручение от месье Эркюля Пуаро.

— Ко мне? — встревожилась миссис Экройд.

Я поспешил успокоить ее и объяснил, в чем дело.

— Конечно, — оказала она нерешительно, — я полагаю, что нам нужно прийти, если месье Пуаро желает этого. Но для чего все это? Я хотела бы знать заранее.

Я чистосердечно заверил даму, что сам знаю не больше, чем она.

— Очень хорошо, — сказала, наконец, довольно неохотно миссис Экройд, — я скажу остальным, и в девять мы будем.

Вслед за тем я ушел и встретился с Пуаро в условленном месте.

— Боюсь, что я был больше четверти часа, — заметил я. — Но когда эта уважаемая дама начинает говорить, очень трудно ввернуть словечко.

— Не имеет значения, — сказал Пуаро. — Я хорошо развлекся. Этот парк великолепен.

Мы отправились домой. Когда мы пришли, к нашему величайшему удивлению Каролина, очевидно следившая из окна за нашим возвращением, сама открыла нам дверь. Она приложила к губам палец. Лицо ее было взволнованным и важным.

— Урсула Борн, — сказала она, — горничная из Фернли. Она здесь. Я отвела ее в столовую. Она в ужасном состоянии, бедняжка. Говорит, что немедленно должна видеть месье Пуаро. Я сделала все, что могла. Принесла ей чашку горячего чая. Очень трогает, когда видишь человека в таком состоянии.

— В столовой? — спросил Пуаро.

— Сюда, — сказал я и распахнул дверь.

Урсула Борн сидела возле стола. Руки ее были протянуты вперед; было видно, что она только что отняла от них голову. Глаза были красными от слез.

— Урсула Борн, — сказал я тихо.

Но Пуаро, протянув руки, прошел вперед.

— Нет, — сказал он, — я думаю, что это не совсем точно. Это не Урсула Борн, не так ли, дитя мое? Это Урсула Пэтон. Миссис Ральф Пэтон.

Глава 22

Рассказ Урсулы