Убийство, совершённое во вторник

Мирослава подержала телефонную трубку в руках, провела пару раз по ней рукой, точно та была живым существом и могла отреагировать на поглаживания.

Хотя кто знает…

Сама Мирослава придерживалась японской точки зрения, веря в то, что у каждой вещи есть душа.

Через полминуты, она снова подняла трубку и набрала номер Андрианы Карлсоновны Коваль.

Та откликнулась сразу, словно сидела возле телефона и караулила.

– Говорите! – произнесла она строгим голосом.

– Здравствуйте, Андриана Карлсоновна! Когда вы сможете подъехать к нам?

– Прямо сейчас!

– Вам нужно время на дорогу…

– Да! Но я выезжаю сию же минуту.

– Хорошо.

– Подождите!

– Да?

– Вы возьмётесь за наше дело?

– Иначе я не просила бы вас приехать.

– Спасибо!

– Пока не за что.

– В коттеджный посёлок Коваль примчалась, именно примчалась, а не приехала ровно через 1 час.

Морису показалось, что колёса её мотоцикла буквально дымятся.

Мысленно он снял шляпу перед пожилой женщиной, так гонять на мотоцикле в 70 лет!

Он помог ей снять куртку. Шлем, она сама аккуратно положила на столик в прихожей.

Договор Миндаугас составил и распечатал заранее.

Коваль оставалось только прочесть его и поставить подпись.

Получив расписку за аванс, она не стала настаивать на встрече с Мирославой, и отправилась в обратный путь.

Андриана Карлсоновна понимала, что если бы у Волгиной были вопросы или информация для неё, она сама пригласила бы её в кабинет. Значит, пока ничего нет. Это и немудрено. Времени прошло совсем мало.

Двумя плюсами Коваль считала то, что и адвокат и детективы взялись за дело. Выходит не всё так безнадёжно, как казалось вначале.

* * *

За день детективы успели распланировать свои дальнейшие действия.

Ещё раз прошерстив данные на действующих лиц разыгравшейся трагедии, Морис склонялся к тому, что сподручнее всего убить жену было Геннадию Климову.

Мирослава считала, что подозревать Климова можно только после проверки его алиби.

По мере того, как день приближался к своему завершению, в мыслях детективов чаще и настойчивее звучало имя Шура!

И Шура не заставил их ждать.

До семи ещё оставалось пятнадцать минут…

Раздалась трель звонка. И в разъехавшиеся ворота въехала белая Лада Калина.

Всем было известно, что свою машину Наполеонов холил и лелеял, как шах драгоценного коня.

Друзья даже шутили, что следователь чуть ли не каждый день пел, под гитару своему автомобилю – Калинка, калинка моя, прежде чем запереть дверь гаража.

Но ни Мирослава, ни Морис никогда не подшучивали по этому поводу над своим другом, так как и сами не менее сильно любили своих железных скакунов.

– Ну, вот я и приехал, – воскликнул Наполеонов, вваливаясь в гостиную. Он пожал руку Морису и чмокнул в щёку Мирославу.

Дону он погрозил пальцем, – и не рассчитывай, лохматый, на мою нежность.

Кот презрительно фыркнул и принялся вылизывать свою шелковистую чёрную шерсть.

– Садись, Шурочка, – проговорила Мирослава елейным голосом.

Следователь бросил на неё подозрительный взгляд, ожидая какого-нибудь подвоха, но всё-таки уселся на диван и блаженно вытянул ноги.

– Устал?

– Ещё бы! Следователя, как волка ноги кормят.

– Ноги оперов, – тихо обронила Мирослава.

– Что? – воззрился на неё Наполеонов.

– Поддакиваю тебе, – улыбнулась Мирослава, – следователя и впрямь ноги кормят оперов.

– Каких ещё оперов?

– Ну не буду же я тебе перечислять имена всех сотрудников, которых ты с утра до вечера отправляешь на поиски информации.

– Ну, знаешь! Я сам рассиживаюсь что ли?!

– Нет, конечно, ты у нас работник умственного труда.

– Естественно! Надо же кому-то и головой работать.

– Вот и я про то же.

Наполеонов внимательно посмотрел на подругу детства и, не заметив никакого подвоха, решил не продолжать спор.

По личному опыту, ещё с детских лет, он хорошо знал, что спорить с ней себе дороже.

– Шур! А ты любишь пончики? – невинно спросила Мирослава.

– Ещё как люблю! Сама же знаешь, – укорил он подругу детства и тут же живо поинтересовался, – а вы ещё и пончики напекли?

– Нет, это я так, к слову…

– К какому ещё слову? – подозрительно поинтересовался Наполеонов.

– Я книжку читаю

– Какую?

– Кларк «НабМилая за французами».

– И что?

Он пишет, что пончики по-французски «пуканье монахини».

– Тьфу ты! – возмутился Наполеонов.

А кто автор книжки?

Говорю же, Стефан Кларк. Некий англосакс

– Ах, вот, как! Тогда я на стороне французов!

– И почему же?

– Потому, что французы нам ближе! – отрезал Наполеонов.

– И чем это они нам так близки? – хмыкнула Мирослава.

– Ну как же! – Наполеонов даже подпрыгнул на стуле! – один из них вплёлся в ветви нашего родового древа.

– Так уж и вплёлся? Интересно как это его угораздило и главное когда?

– Если бы ты опиралась не на интуицию, а на логику, то давно бы сообразила, что это случилось во времена нашествия Наполеона.

– Значит, всё-таки нашествия?

– Но мой предок в этом был не виноват.

– Почему это?

– Потому, что он был простой офицер и не мог отвечать за дурь императора.

– Ага, простой офицер. А может быть солдат?

– Может и солдат, – нехотя согласился Наполеонов.

– Но он осознал свою ошибку, раскаялся и искупил вину.

– Чем же?

– Да женился же на одной из моих прапрабабушек.