Убийство Сталина. Все версии и ещё одна

Сталин дышал тяжело, иногда стонал. Только на один короткий миг показалось, что он осмысленным взглядом обвел окружающих его. Тогда Ворошилов склонился над ним и сказал: «Товарищ Сталин, мы все здесь, твои верные друзья и соратники. Как ты себя чувствуешь, дорогой?».

Но взгляд уже ничего не выражал. […] Ночью много раз казалось, что он умирает.

На следующее утро, четвертого, кому-то пришла в голову идея, нет ли вдобавок ко всему инфаркта миокарда. Из больницы пришла молоденькая врачиха, сняла электрокардиограммы и безапелляционно заявила: «Да, инфаркт».

Переполох. В «деле врачей» уже фигурировало умышленное недиагностирование инфаркта миокарда у погубленных-де ими руководителей государства.

Теперь, вероятно, мы… Ведь до сих пор мы в своих медицинских заключениях не указывали на возможность инфаркта. А они уже известны всему миру. Жаловаться на боль, столь характерную симптому инфаркта, Сталин, будучи без сознания, естественно, не мог. Лейкоцитоз и повышенная температура могли говорить и в пользу инфаркта.

Утром пятого у Сталина вдруг появилась рвота кровью: эта рвота привела к упадку пульса, кровяное давление пало. И это явление нас несколько озадачило — как его объяснить?

Для поддержки падающего давления непрерывно вводили различные лекарства. Все участники консилиума толпились вокруг больного и в соседней комнате в тревоге и догадках. […] Дежурил от ЦК Н. А. Булганин… Стоя у дивана, он обратился ко мне: «Профессор Мясников, отчего это у него рвота кровью?» Я ответил: «Возможно, это результат мелких кровоизлияний в стенке желудка сосудистого характера — в связи с гипертонией и инсультом». […] Весь день пятого мы что-то впрыскивали, писали дневники, составляли бюллетени. […]

Объяснение желудочно-кишечных кровоизлияний записано в дневнике и вошло в подробный эпикриз, составленный в конце дня, когда больной еще дышал, но смерть ожидалась с часу на час. […] Наконец, она наступила в 21 час 50 минут 5 марта…

Шестого марта в 11–12 часов дня на Садовой-Триумфальной во флигеле во дворе здания, которое занимает кафедра биохимии 1-го МОЛМИ, состоялось вскрытие тела Сталина. Присутствовали из состава консилиума только я и Лукомский. […] Вскрывал А. Н. Струнов, профессор 1-го МОЛМИ, присутствовал Н. Н. Аничков (президент АМН), биохимик профессор С. Р. Мардашев, который должен был труп бальзамировать, патологоанатомы: проф. Скворцов, Мигунов, Русаков.

По ходу вскрытия мы, конечно, беспокоились — что с сердцем? Откуда кровавая рвота?

Все подтвердилось. Инфаркта не оказалось (были найдены лишь очаги кровоизлияний)».

Если врачи не установили инфаркта и сами недоумевают: «Откуда кровавая рвота?» — то мы, грешные, не будучи медиками, из своего житейского обихода можем сказать: кровавая рвота бывает при отравлении.

Но эту очевидность медики под жестким и холодным взором Берии боятся высказать. Они пишут угодные Берии (и спасительные для себя) «Заключение» и «Эпикриз».

Давайте проанализируем ход событий по порядку.

Ужинали за столом до пяти утра. Были на даче четыре вероятных сообщника: Берия, Хрущев, Маленков, Булганин. Кто определил такой состав застолья? Наверное, Берия: он тогда почти все определял по своему усмотрению. Мог кто-нибудь из участников пиршества подсыпать в стакан Сталина какого-то зелья? Вполне. Они вставали, курили, ходили в туалет. Наиболее вероятным отравителем был Берия, потому что в его распоряжении была специальная лаборатория Майрановского, который разрабатывал яды и применял их практически для умерщвления неугодных. Яды эти были специальными, не оставляющими следов при вскрытии умерших.

Можно предположить и другую версию: яд подсыпал в минеральную воду Хрусталев, когда разъезжались гости, а Сталин вышел их провожать. Помните — Сталин лежал у стола, на котором стояла «бутылка минеральной воды». Что подтверждает вероятность этой версии? Именно Хрусталев (а не сам Сталин) сказал охране от имени Сталина: «Ложитесь спать все, мне ничего не надо, вы не понадобитесь». Такого странного распоряжения от Сталина никто прежде не слышал. Наоборот, Сталин иногда, отходя ко сну, спрашивал охранника подозрительно: «Спать не хочешь?» Следовательно, полковник Хрусталев придумал распоряжение от имени Сталина — чтобы все спали. Зачем? Догадаться нетрудно: Берия именно ему поручил подсыпать яд в воду Сталина. Может быть, при инструктаже Берия сказал, что яд действует не сразу, поэтому пусть все спят, никто не заходит, чтоб зелье подействовало наверняка, к утру все будет кончено. Вот убедительный аргумент, подтверждающий эту версию, — спустя некоторое время полковник Хрусталев… умер! Скончался тихо, по неизвестным причинам здоровый охранник, атлет. Типичное устранение исполнителя-киллера…

Предположение о том, что Берия сам (или по его указанию один из охранников) отравил Сталина, высказано мной не случайно. Фактов, подтверждающих это предположение, много. Вот один, очень убедительный.