Убийство в проходном дворе: четыре дела Эркюля Пуаро

– О, о семейной истории. Жервас так сильно продвигался вперед в этом деле… Он обнаружил, что эта смешная старушка, мисс Лингард, просто неоценима. Она искала для него информацию в Британском музее – ну и все такое. Она, знаете ли, работала с лордом Малкастером над его книгой. И она была тактична, в смысле, не выискивала того, чего не надо. В конце концов, бывают такие предки, о которых лучше помалкивать. Жервас был очень чувствителен. Мне она тоже помогала. Она добыла для меня много информации по Хатшепсут[32]. Понимаете, я – реинкарнация Хатшепсут, – спокойно заявила леди Шевенэ-Гор. – А до того, – продолжала она, – я была жрицей в Атлантиде.

Майор Риддл поерзал в кресле.

– Ну… да… это очень интересно, – сказал он. – В общем, леди Шевенэ-Гор, наверное, это все. Вы очень любезны.

Женщина встала, завернувшись в свое восточное одеяние.

– Доброй ночи, – сказала она. Затем ее взгляд устремился куда-то за спину майора Риддла. – Доброй ночи, Жервас, дорогой. Мне бы хотелось, чтобы ты пришел, но я знаю, что ты должен оставаться здесь. – Словно объясняя, она продолжила: – Ты должен оставаться на месте своей смерти двадцать четыре часа. Придется немного подождать, пока ты сможешь перемещаться свободно и общаться.

Она удалилась из комнаты.

Майор Риддл вытер лоб.

– Тьфу, – прошептал он. – Да она куда более чокнутая, чем я думал. Она что, правда верит во всю эту чушь?

Пуаро задумчиво покачал головой.

– Возможно, это ей помогает, – сказал он. – Сейчас ей нужно создать для себя иллюзорный мир, чтобы укрыться от жестокой реальности смерти своего мужа.

– Мне она кажется почти невменяемой, – сказал майор Риддл. – Поток чепухи без единственного осмысленного слова.

– Нет-нет, мой друг. Интересно, но мистер Хьюго Трент мимоходом заметил, что среди всей этой ерунды порой проскальзывает проницательность. Она показала ее, отметив тактичность мисс Лингард в отношении нежелательных предков. Поверьте мне, леди Шевенэ-Гор не дурочка.

Он встал и начал расхаживать по комнате.

– В этом деле мне кое-что не нравится. Нет, совсем не нравится.

Риддл с любопытством посмотрел на него.

– Вы имеете в виду мотив для самоубийства?

– Самоубийство! Самоубийство… Говорю вам, здесь все не так. Оно невозможно с точки зрения психологии. Чем считал себя Шевенэ-Гор? Колоссом, чрезвычайно важной персоной, Центром вселенной! Разве такие люди убивают себя? Никогда. Он куда скорее уничтожил бы кого-нибудь другого – какого-нибудь жалкого муравья, человечка, осмелившегося вызвать его раздражение… Это он счел бы необходимым, священным деянием. Но самоуничтожение? Уничтожение такого «Я»?

– Это все очень хорошо, Пуаро, но свидетельства очевидны. Дверь заперта, ключ у него в кармане. Окно закрыто и заперто. Я знаю, что такое бывает в романах, но в реальной жизни никогда не встречал… Что-то еще?

– Да, есть кое-что еще. – Пуаро сел в кресло. – Вот я. Я – Шевенэ-Гор. Я сижу за своим письменным столом. Я решительно настроен покончить с собой, потому что, скажем, сделал открытие, пятнающее имя семьи ужасным бесчестьем. Это не слишком убедительно, но является наиболее подходящим вариантом.

Eh bien, и что же я делаю? Я карябаю на листке бумаги слово «ПРОСТИТЕ». Да, это вполне возможно. Затем я открываю ящик стола, достаю пистолет, который там храню, заряжаю его, если он не заряжен, затем… стреляю в себя? Нет, я сначала поворачиваю кресло – вот так – и чуть наклоняюсь вправо – вот так, – а затем приставляю дуло к виску и стреляю!

Пуаро вскочил с кресла и, обернувшись, заявил:

– Спрашиваю вас, в чем смысл? Зачем поворачивать кресло? Если бы, к примеру, тут на стене висела картина, тогда да, было бы объяснение. Какой-нибудь портрет, на который человек хотел бы бросить свой последний взгляд; но штора – нет, это не имеет смысла.

– Он мог захотеть выглянуть из окна. Последний раз окинуть взглядом поместье.

– Дорогой друг, в ваших словах нет никакой убежденности. Вы ведь и сами понимаете, что это ерунда. В восемь минут девятого уже темно, и в любом случае шторы задернуты. Нет, должно быть другое объяснение…

– Насколько я понимаю, объяснение лишь одно – Жервас Шевенэ-Гор был сумасшедшим.

Пуаро недовольно покачал головой.

Майор Риддл встал.

– Идемте, – сказал он. – Надо допросить остальных. Может, на что-нибудь и наткнемся.

Глава 6

После попыток добиться четкого ответа от леди Шевенэ-Гор разговор с трезвомыслящим юристом Форбсом стал для майора Риддла сущим отдохновением. Мистер Форбс был чрезвычайно собран и осторожен в своих суждениях, но все его ответы были по существу.

Он признался, что самоубийство сэра Жерваса стало для него настоящим шоком. Он подумать не мог, что сэр Жервас способен покончить с собой. Он не знает никакой причины, которая могла бы к этому привести.

– Сэр Жервас был не просто моим клиентом, он был моим очень старым другом. Я знал его с детства. Могу сказать, что он всегда брал от жизни все.