Убийство в стиле ретро

– В деревеньке под Рязанью. Я даже помню название – Соколиха. Абсолютно дикий уголок: ни школы, ни больницы, пятнадцать домов, коровник и магазин. Полю воспитывала деревенская женщина, Алена Емельяновна Невинная, очень хорошая, добрая, но темная, вместо того чтобы научить девочку хоть чему-то, она старалась оградить ее от всего. То есть боясь, что умственно отсталый ребенок перебьет ей чашки, она кормила ее с ложечки – не давать же в руки посуду. Не допускала в огород – вдруг вместо сорняков повыдергает редис. Не учила самостоятельно одеваться – еще одежду порвет. В итоге Поля выросла овощем, она привыкла, что за нее все делают…

– Она не была Полиной матерью, я правильно понял? – поинтересовался Петр, бросив короткий, но очень пронзительный взгляд на застывшее Анино лицо.

– Она взяла девочку на воспитание. Удочерила.

– Из роддома?

– Этого я не знаю.

– Почему она взяла больного ребенка? Разве мало здоровых?

– Инвалидов тоже усыновляют, гораздо реже, но все же… Особенно когда это сулит какой-то доход. А Алена получала на содержание девочки очень хорошие деньги… От Элеоноры Георгиевны. По-моему, Новицкая приходилась Полине какой-то дальней родственницей, вот женщина и взяла заботу о больном ребенке: нашла достойную опекуншу, щедро ей заплатила, пристроила, словом…

– И что же случилось с Аленой Невинной? Почему она отдала девочку в интернат?

– Она не отдавала – ее забрала Элеонора Георгиевна. После одной некрасивой истории… – Ольга Петровна в раздумье потеребила свой шейный платок, видно, решала, стоит ли посвящать посторонних людей в подробности этой истории, но, увидев умоляющий взгляд Ани, решила рассказать. – Эта женщина, Полина мать, – она в магазине работала, техничкой. С восьми утра до пяти вечера. Обеденный перерыв, как положено, с часу до двух. Днем она прибегала, чтобы самой поесть и Полю накормить. А однажды пораньше пришла… И знаете, что увидела? Как девушку, тогда уже девушку, насилует сосед… То есть совершает с ней половой акт, а она не сопротивляется, ничего же не понимает, только глаза в потолок таращит… Потом выяснилось, что Полю не он первый использовал, чуть ли не пол-улицы в их избу хаживало – дома-то в деревнях не запираются. Девкой она была видной: полной, грудастой, румяной, а что дурочка, это даже хорошо, никому не отказывает. Пришел, повалил, отымел, ушел. И никто не узнает – говорить-то она не может… Один раз сосед даже залетного шоферюгу к Полине привел, за литровку. Когда тот над девушкой орудовал, так называемый сутенер на шухере стоял… Это потом выяснилось, когда Алена участковому все рассказала, и в милиции дело завели…

– Посадили кого?

– Только соседа, остальные отделались легким испугом… – Ольга Петровна выразительно покачала головой, как бы сокрушаясь по поводу несовершенства судебной системы. – Узнав об этой истории, Элеонора Георгиевна тут же Полину забрала.

– И сразу отдала сюда?

– Нет, только спустя пять лет. До этого Поля жила в разных интернатах, но Элеонору Георгиевну они все не устраивали по тем или иным причинам, и ей приходилось переводить опекаемую родственницу в другое место… В конечном итоге Поля осталась здесь, наш дом инвалидов показался госпоже Новицкой самым подходящим…

Петр, слушавший бухгалтершу с большим вниманием, кивнул головой. А затем спросил о том, о чем уже давно собиралась спросить Аня:

– Полина когда-нибудь рожала?

– Что? – Ольга Петровна так удивилась, что вместе с бровями ко лбу взметнулся и нос, задравшись совершенно противоестественным образом.

– Девушку насиловали несколько мужчин на протяжении длительного времени, и я сомневаюсь, что они пользовались презервативами… Мне объяснить подробнее?

– Вы думаете, Поля забеременела?

– Почему нет? Организм у нее, судя по всему, здоровый… Зачатие же происходит не в мозгах, а в матке…

– Это, конечно, возможно…

– И она могла родить, ведь так?

– Я сомневаюсь, что Элеонора Георгиевна позволила бы ей рожать… И врачи, думаю, посоветовали бы избавиться от ребенка. Я просто уверена, что Полине, если она и забеременела, сделали аборт! Подумайте сами, зачем плодить уродов? – И она выразительно посмотрела на сидящую в кресле Полину.

Петр тоже впился взглядом в отрешенное лицо женщины, Аня же отвернулась, она не могла видеть ее глаз мертвой рыбы.

– А она не могла родить здорового ребенка? – тихо спросил Петр у Ольги Петровны, но при этом посмотрел на Аню. – Как вы считаете?

– Один шанс на миллион, – не колеблясь, ответила бухгалтерша. – И то, если у Полины не врожденное слабоумие, а приобретенное… Это не медицинский термин, конечно, я не врач, но вы меня, надеюсь, поняли. Я имела в виду, что если в ее ненормальности виновата не генетика…

– А что?

– Родовая травма, сильный удар по голове, перенесенный в младенчестве менингит – все это может вызвать необратимые изменения мозга. У Поли есть шрам на затылке, еще вывих бедра, значит, роды были довольно тяжелыми…

– То есть она могла?..