Убийство в Версале

   Король передал обе бумаги интенданту. Тюро еще раз почтительно поклонился.

– Сир, достаточно будет и одной, я не создан для постоянной службы.

   Король надменно поднял бровь, но согласился.

– Хорошо. Оставим только первую.

   Затем шагнул к замершему Тюро и тихо проговорил:

– Проведете это дело должным образом, и благодарность будет достойной.

  Тюро склонился в почтительном поклоне. Король вышел, возничий последовал за ним.

   Королевский интендант холодными серыми глазками внимательно разглядывал Тюро.

– Правду ли говорят, месье, что у вас самая мощная сеть осведомителей в Париже, а вся женская половина города рада попасть в их число?

– Думаю, подобные слухи – чья-то злая шутка, – быстро ответил Тюро и добавил:

– Не будете ли вы любезны, месье, сказать, кто тот мужчина, который привез меня сюда.

– Это придворный из свиты короля. Нельзя посвящать в это дело посторонних до вынесения окончательного решения.

– Могу я взглянуть на тело?

– Конечно, оно здесь, в нише, оставили до вашего приезда.

  Д"Орилье прошел к самой удаленной нише, увлекая сыщика за собой, открыл ажурную решетку и впустил Тюро в небольшое помещение, где на широкой скамье лежало тело испанского посланника. При жизни де Лара был красавцем и щеголем – благородный профиль, роскошный, шитый серебром камзол, высокие белые сапоги и белые перчатки, бархатный плащ. Рядом лежала белая венецианская карнавальная маска Баута. В верхней части живота трупа торчала серебряная рукоятка кинжала, кровь из раны обильно смочила серый бархат камзола.

– Итак, к делу, – начал интендант: – На праздник помимо версальской знати были приглашены богатейшие буржуа,вот список парижан, присутствующих на празднике.

  Тюро взял лист бумаги и стал читать, медленно переводя глаза, размышляя над каждой фамилией.

– Не думаю, что этот список нам окажет большую пользу, месье. Я знаком практически со всеми этими людьми и могу засвидетельствовать, что вероятность того, что кто-нибудь из них участвовал в убийстве, очень мала.

   Интендант удивленно вскинул брови.

– Как? Вы готовы исключить этих людей из числа подозреваемых только на основании того, что знаете их? Думаю, это верх легкомыслия, месье.

– Напротив, месье, верхом легкомыслия я считаю не принимать во внимание впечатление, которое производит человек. У нас нет времени для разработки ложных версий. Боюсь, если вы арестуете этих людей и посадите в Бастилию, толку для следствия будет мало, а огласки не избежать.

– Что ж, это ваше право, король поручил расследование вам, – интендант приподнял подбородок, видимо, чтобы казаться значительней и скрипучим голосом провозгласил:

– Для блага расследования я вынужден открыть вам государственную тайну, мэтр Тюро. Клянетесь ли вы не разглашать сведения, которые я вам сообщу?

  Тюро не оставалось ничего другого, как поклясться, и интендант продолжал:

– Де Лара играл двойную роль, он был моим тайным шпионом при испанском дворе. Во время карнавала мы должны были встретиться, но по несчастью разминулись.

   Вид у интенданта при этом был столь значителен, что Тюро не рискнул удивленно поднять бровь. Он лишь заметил:

– Боюсь, вы не согласитесь глубже посвятить меня в ваши секреты, месье. Но благодарю вас и за это, я использую вашу информацию с максимальной деликатностью.

   И желая покончить с этой темой, мэтр Тюро попросил разрешения опросить свидетелей, за ними послали, а д"Орилье покинул сыщика, сославшись на срочные дела.

   Оставшись один, Тюро наклонился над телом де Лара, потянул за шитый серебром пояс и извлек из складок широких рукавов пустые ножны. Затем он с силой выдернул кинжал из уже остывшего трупа и вложил его в ножны. Они идеально подошли. Сомнений не было, де Лара был убит своим кинжалом!

   Затем мэтр Тюро одну за другой поднял руки покойника, чтобы рассмотреть ладони в тонких перчатках, раздвинул мертвые пальцы и вытащил крохотный обрывок белой шелковой ткани, зацепившийся за перстень с огромным кровавым рубином.

  Сыщик только успел положить улики в кожаный планшет, как явились свидетели – придворный кавалер Ла Ферье, высокий и весьма плотный юнец, и сухой и жеманный испанец из числа посольских сеньор де Кастро.

   Увы, они мало что могли рассказать. Как раз в момент убийства зажгли фейерверки, целиком поглотившие общее внимание. Перед этим де Кастро мельком видел, как кто-то в плаще с накинутым капюшоном говорил с де Ларом. Ла Ферье же через некоторое время чуть не споткнулся о посланника, завалившегося боком на газон, он хотел помочь ему подняться, увидел кровь, подозвал на помощь испанца. К этому моменту умирающий уже испустил дух. Они надели на де Лара венецианскую маску, валявшуюся на газоне, взяли под руки, отволокли за широкий дуб и сообщили о случившемся капитану дворцовой гвардии. Испанец припомнил, что человек, говоривший с де Ларом, был невысокого роста, поэтому не было оснований подозревать Ла Ферье в неискренности, он был явно выше среднего роста.