Убийца по имени Ной

— Теперь у него другое имя — он лишился имени Ноя.

— Но почему?

— Потому что, как свидетельствует Библия, «Ной обрел благодать пред очами Господа, он был человек праведный и непорочный в роде своем и ходил пред Богом». Разве может человек, который чуть не убил другого, носить имя праведника?

— Не знаю, — пожал плечами Виктор.

— Здесь у нас, совсем близко от Бога, такого не бывает. Человек носит то имя, которое он заслуживает.

— Значит, ты заслужил имя Ной? У вас много Ноев?

— У нас один Ной, — значительно сказал Ной. — И этот костюм переходит от одного к другому.

Виктор окинул взглядом залатанный и дырявый трикотажный костюм и понял, что именно такой костюм должен носить праведник. И вообще все на земле должно быть устроено так, как говорит Ной. Виктор еще ничего не знал о лагере, но уже чувствовал, что здесь он наконец найдет истинное успокоение. Он пожалел лишь об одном: что сразу не взял сюда Веронику.

— Значит, ты теперь самый главный праведник? — уважительно спросил Виктор у Ноя и посмотрел на него совсем по-другому — как на героя.

— Если ношу это имя — значит, так оно и есть. «Всех же дней Ноевых было 950 лет, и он умер», — нараспев цитировал Ной.

— Неужели так было?

— Это и есть так. Всегда — ныне и присно и во веки веков, аминь. «Ему было 500 лет, и родил Ной трех сынов: Сима, Хама и Иафета». Ной всегда рождает Сима, Хама и Иафета и всегда переживает потоп. Скоро снова будет всемирный потоп, но те, кто взойдет в ковчег Ноя, спасутся, не сомневаясь, — с восторгом говорил Ной. Его восторг передавался и слушателю.

— Я хочу спастись с тобой, Ной! Ты так много знаешь — я чувствую… Знаешь то, о чем я понятия не имею.

— Да, я знаю всю Библию наизусть, весь Ветхий завет, — уточнил Ной.

— А я, сколько ни пытался, ничего там не понял. Сколько раз брался… И Евангелие…

— Евангелие — это позднейшая вставка. Библия не нуждается в дополнениях. В Ветхом завете все сказано, — категорически заявил Ной. — Ты будешь ходить на наши занятия — сам все поймешь. Я не сомневаюсь, что ты спасешься. Ты все правильно понимаешь.

— А вот крест?.. Вы носите крест? — спросил Виктор и пощупал у себя на груди. — Где же мой крест? Когда я ехал на машине, крест был на мне, — испугался он.

Тут Виктор понял, что после удара первого, неудачливого Ноя до появления женщины-феи прошло достаточно времени — может быть, несколько дней. И его лечила не только женщина… «Ну и что же? Хорошо, что вылечили», — умиротворенно подумал он.

— Зачем тебе крест, брат Вол, если мы живем под покровительством Бога? — спросил Ной. — Ты видишь, что у нас никто не носит креста, потому что Моисей ничего не говорил про то, что нужно его носить. Мы не носим талисманов, потому что нам нечего бояться. Над нами Бог. Талисманы носят люди там, на земле.

— А мне говорили по-другому…

— Кто? — спросил Ной.

— Не помню…

Виктор шел вслед за Ноем и слушал, как первоклассник выпускника. Действительно, ничего подобного он не знал, не чувствовал. Душа жаждала каких-то новых знаний, ощущений, ведь она — жительница вечности. Наверно, только здесь, под небесами, на горе, становится явным присутствие Божие — на земле это как-то слабо ощущается, если ощущается вообще…

Они уже несколько раз прошли вокруг забора — от ворот до ворот. Но спроси сейчас Виктора — из чего этот забор, вряд ли бы он ответил. Единственное, что ощущалось подсознательно, невидимо — людей в лагере нет, кроме них двоих. И даже порой казалось, что они и на Земле одни. Ну и конечно, Бог. И хотя Ной и утверждал, что Он — над ними, но Виктору стало казаться, что Он — везде, Он слышит, что они говорят, что делают, что думают…

И эта мысль не давала покоя — вместе с непонятно откуда взявшимся чувством вины. Он все время хотел спросить об этом у Ноя — чувствует ли он такое? — но стеснялся, потому что Ной вел слишком серьезный разговор, а его, Виктора, вопрос казался ему глупым, незначительным и слишком личным. Ной рассказывал о ветхозаветных праведниках, начиная именно с Ноя: про Авраама, Исаака и Иакова, часто цитировал наизусть Библию.

Слушая о том, когда и как жили эти праведники, Виктор начал думать о спасении — в широком смысле: здесь ли, на земле, там ли, на небе, но непременно нужно спастись. Нужно спастись. Хотя он и не понимал, что это означает, но… Нужно спастись — без этого жизнь бессмысленна. Иначе как же? Родился, жил, умер — и лопух на могиле? Желание спастись стало неимоверно жгучим, захотелось немедленно начать спасаться — здесь и сейчас.

Наконец Виктор не выдержал и невпопад спросил у Ноя:

— Скажи мне, а они, эти праведники, спаслись?

— Праведники всегда спасаются.

— Как же мне-то спастись? — с отчаянием в голосе схватил за руку Ноя Виктор.

Тот, словно испугавшись, отдернул руку.

— Трудно, брат Вол, трудно! — воскликнул Ной, выйдя из своего бесстрастия. — Но если ты получишь у нас имя какого-нибудь праведника — считай, что спасся!

— Но мы же теперь совсем близко от Бога! — напомнил Виктор.