Убийца с крестом

– Сказать по правде, Жанна, меня это даже не удивляет. Я столько времени твердил тем, кто желал слушать, что в этой стране незримо бьется большое трепетное сердце, полное ненависти к евреям. И по-моему, последние акты героизма лишь подтверждают мои слова.

* * *

Доберман, тихо дремавший под передним крылом «мерседеса», услышал знакомые шаги, вскочил с места и встал в стойку у ограды, угрожающе скаля зубы. Уолкер хихикнул.

* * *

– Неужели можно безнаказанно оставаться нацией роботов, нацией ростовщиков, мошенников и лжецов, нацией, запятнавшей себя позором бесчестья и предательства, и не осознавать, какую ненависть это рождает в честных сердцах! Какие ответные действия влечет за собой!

* * *

Уолкер пнул решетку ограждения, и собака с рычанием прыгнула на него, царапая когтями металл.

* * *

– Заметьте, Жанна, антиеврейские выступления знаменуют крушение надежд белых американцев-христиан. Ибо кому заступиться за них? Абсолютно некому. У негров есть Национальная ассоциация содействия прогрессу цветного населения и Национальная городская лига, к услугам евреев – вся пресса и телевидение, латиносы

– под крылом католической церкви; даже у индейцев есть свой правоохранительный орган. Но кто выступит в защиту белых американцев-христиан?

* * *

Уолкер приставил «магнум» 357-го калибра к ограде, потом протолкнул его внутрь. Псина кинулась на оружие и сжала челюсти. Раздался сдавленный хрип, и в воздух полетели куски плоти. Правую половину собачьей морды снесло вчистую, на том, что осталось от левой, застыл тусклый безжизненный взгляд, как у чучела. Кровь хлынула на гладкий лоснящийся бетон. Туловище добермана боком пропрыгало несколько шагов, пошатнулось и рухнуло. Черные изящные лапы вздрогнули, царапнув когтями воздух, и оцепенели.

* * *

– Известно ли вам, Джесс, что очень многие – 

например, Джерри Кан из Еврейского вооруженного сопротивления – обвиняют в осквернении синагог именно членов Калифорнийского клана?

– Простите, Жанна, что я смеюсь, но меня это просто восхищает! Этот еврей Джерри и молокососы из его банды готовы свалить на нас половину преступлений, совершаемых в Южной Калифорнии. Вынужден признаться, что к последним событиям члены клана совершенно непричастны. Но, кто бы ни устраивал подобные патриотические акции, я был бы рад пополнить наши ряды такими людьми. Очень рад. Ибо только действуя с ними заодно, нам удастся вывести страну на правильный путь.

* * *

Уолкер дал газ, и машина с ревом умчалась.

Среда, 8 августа

0.47 ночи

Эстер плакала, оттирая раковину в туалете фотоателье. Слезы катились по щекам и капали с кончика носа. Она выпрямилась, вытерла лицо. Поймала свое зареванное отражение в зеркале и тяжко вздохнула.

– Господи, на кого я похожа!

Выйдя из туалета, она прошла через приемную, открыла ключом входную дверь и оказалась на бульваре Робертсона. Промокнув лицо, Эстер прислонилась к стене. Через секунду появилась Луп с двумя дымящимися чашками кофе. Не говоря ни слова, она протянула одну из них Эстер. Та взяла ее столь же безмолвно. Луп по-индейски присела на корточки и сделала глоток. Мимо проехала патрульная машина, полицейские кивнули девушкам.

– Que pasa, hermana?[59] – наконец произнесла Луп, взглянув на Эстер.

Эстер молча покачала головой.

Луп окинула взглядом пустынный бульвар. На противоположной стороне размещался магазин, торговавший здоровенными кукольными домиками. Это называлось «усадьба в миниатюре».