Убийца Шута

Он подлил чая в мою чашку. Я наблюдала, как мед закрутился в ложке, потом перемешала их, и чай с медом закружились, объединяясь. Я позволила своему разуму закружиться вместе с ними. Мужчины говорили, а я просто была.

— Оденься тепло, Би, — сказал отец.

Я моргнула. Их тарелки были пусты. Я вспомнила, что мы собирались ехать сквозь снег в Приречные дубы. Рынок. Зимний праздник. Сегодня отец и Риддл увидят, как я езжу на Присс. Мне вдруг захотелось, чтобы Персеверанс поехал с нами. Осмелюсь ли я попросить о таком странном одолжении?

Я была уже готова вскочить, когда в гостиную примчались Фитц Виджилант и Шан. Писец, казалось, испугался, увидев наши пустые тарелки.

— Неужели мы опоздали? — спросил он удивленно, а я поняла, что отец устроил нам троим ранний завтрак.

Он улыбнулся им обоим и сердечно сказал:

— Нет, это мы встали рано. Приятного аппетита и хорошего дня. Сегодня мы едем на рынок, и вернемся только к ночи.

Шан просто засияла от этой мысли.

— Рынок! Какое счастье! А я-то боялась, что день будет скучным. Я быстро поем и присоединюсь к вам.

Как будто заразившись ее мыслями, писец повторил:

— И я, если позволите! Признаюсь, в своих поспешных сборах я забыл захватить достаточно теплых вещей, чтобы чувствовать себя здесь удобнее. И будут ли на рынке восковые таблички? Я хотел бы, чтобы со временем они появились у каждого моего ученика.

Мое сердце замерло. Это был наш день, день, обещанный мне. Конечно, отец будет защищать его. Он посмотрел на меня, но я опустила глаза. Через некоторое время он заговорил.

— Конечно. Если хотите, полагаю, мы можем немного задержаться.

Мы задержались на целое утро. Шан вела себя так, будто случайно услышала о нашей поездке, но я была уверена, что она знала о ней из сплетен слуг и решила навязаться вот таким, совершенно неуместным образом. Начать с того, она пришла к завтраку разодетая, как на праздник. Но это не означало, что она уже была готова к выходу, нет. Она должна была украсить и накрутить волосы, перебрать десяток пар сережек, поругать горничную за то, что та не починила какой-то особенный жакет и не приготовила новый. Все это я узнала, потому что она оставила открытой дверь своих покоев, и звук ее резкого недовольного голоса достигал моей комнаты через весь коридор. В ожидании, когда она будет готова, я легла на кровать и задремала. Я снова попала в свои противоречивые сны, и когда отец пришел за мной, я чувствовала себя отрешенно и необычно. Я нашла свой платок и последовала за ним к тяжелому фургону, который отвезет нас в город, потому что леди Шан выбрала юбки, и они непременно испортятся от поездки верхом.

Мой отец отмахнулся от возницы и поднялся, чтобы взять вожжи в свои руки, указав мне место рядом с собой. Лошадь Риддла и его мул были привязаны к задней части фургона. Сам он сел рядом с нами. По крайней мере мне было в новинку ехать рядом с отцом и смотреть, как он управляет лошадьми, вместо того, чтобы слушать скучную болтовню Шан. Я оглянулась на конюшню, и вовремя: Персеверанс как раз вывел Присс на прогулку. Он кивнул мне, и я кивнула в ответ. С момента начала занятий с писцом мы только один раз смогли выбраться для урока верховой езды. Я рассчитывала, что сегодня отец будет гордиться моими успехами, но Шан испортила даже это!

Но все равно я наслаждалась поездкой в город. Фитц Виджилант и Шан торчали в фургоне, среди горы подушек, меховых пледов и одеял. Я слышала, как она рассказывала какую-то историю про огромную бабушкину карету, отделанную кожей и бархатными шторами. Я сидела между отцом и Риддлом, и мне было тепло. Они через мою голову обсуждали скучные мужские темы. Я смотрела, как падает снег, как развеваются гривы лошадей, и слушала музыку из скрипа фургона и глухого топота копыт. Я будто видела сон наяву, погружаясь в нежный свет, идущий от летящего снега и затягивающий нас все дальше и дальше. Очнулась я, когда мы уже подъезжали к торговому городу. Сначала леса уступили место полям с группками маленьких ферм. Потом домов стало больше, чем полей и, наконец, мы оказались в самом городе. Лавки купцов, прекрасные дома и постоялые дворы окружали широкую площадь. И над всем этим висела сверкающая жемчугом дымка, от которой мне то и дело хотелось тереть глаза. Падающий снег рассеивал зимний свет, и мне казалось, что он идет не только с неба, но и от заснеженной земли. Я чувствовала, как меня покачивает. Это было такое замечательное ощущение. Нос, щеки и руки замерзли, но в остальном мне было тепло между двух мужчин с их глубокими, веселыми голосами. На столбах уже развесили гирлянды и фонари, а яркие наряды торговцев и простых людей, снующих по лавкам, добавляли праздничного настроения. Вечнозеленые гирлянды украшали окна и двери, на хвое висели красные или белые ягоды и коричневые шишки. В богатых домах висели крошечные колокольчики, вплетенные в кедровые ветви, и они тихо звенели на ветру.