Убить Ангела

Поняв, что от него требуется, Данте почувствовал, что ему срочно необходимо пропустить стаканчик, и, пожалуй, не один.

– КоКа… Ты серьезно просишь, чтобы я стал ищейкой вместо тебя?

– Нет, я только прошу, чтобы ты занялся тем, что умеешь лучше всего, – розыском пропавших.

– Пропавших, а не террористов.

– Только ты можешь их найти с теми крупицами информации, которые у нас есть.

– Ты меня подмазываешь?

– Есть немного, – признала Коломба. – Но поверь мне, если я обратилась к тебе после всего, что произошло, значит у меня не было другого выхода.

Данте усмехнулся и еще немного оттаял.

– Не очень-то приятно такое слышать.

– Честно говоря, ты также мой лучший кандидат. Бывают и такие совпадения.

Раздираемый противоречивыми чувствами, Данте на несколько секунд задумался.

– Ну, я мог бы взглянуть на друзей Хоссейна, – неохотно сказал он. – На тех, что сейчас не под микроскопом у твоих коллег, то есть на умеренных мусульман и атеистов. Судя по произношению, оба парня выросли в Риме. Но я ничего не смогу сказать с уверенностью, пока не познакомлюсь с ними лично. Ну а что до доказательств, посмотрим, не всплывет ли что.

– О’кей, спасибо. Правда.

– Да-да, хорошо. И как мы это сделаем?

– Моя команда останется с тобой. Ребята помогут тебе в поисках и будут тебя защищать. Но если запахнет жареным, мы тебя вытащим, хорошо? Не хочу подвергать тебя опасности.

Данте покосился на трех амиго: олуха, который только и мечтал отличиться, депрессивного зануду и вояку, который распускал руки.

«А кто защитит меня от них?» – подумал он.

– Ладно, раз уж иначе никак. Я предпочел бы иметь дело с тобой.

– Не знаю, насколько я бы тебе сейчас пригодилась. – Коломба потерла глаза. – Я тут недавно психанула.

Стоило Данте услышать, как дрогнул ее голос, и его броня окончательно треснула.

– Приступ паники? – мягко спросил он.

– У меня их не было с тех пор, как умер Отец. Я надеялась… что поправилась. Но я снова начала задыхаться… и у меня опять появились галлюцинации.

Данте решил оставить свое мнение при себе. Он считал, что Коломба никогда не поправится. Урон нанесен, течь открылась, и задраить ее уже невозможно. По крайней мере, так случилось с ним самим. Он останется порченым товаром на всю жизнь.

– КоКа, кончай со всем этим, – сказал он. – Жизнь тебе задолжала, обналичь чек.

– Не могу. Представь, каково мне будет, если я все брошу, а потом что-то случится, – еле слышно сказала Коломба. – Позови Эспозито, я сообщу ему, о чем мы договорились.

– Попроси его, пожалуйста, чтобы не стрелял во все, что движется.

– Дай ему трубку.

Данте передал телефон Эспозито и улегся на капот, глядя в ясное небо.

«Почему я все время ведусь?» – спросил он себя. Вопрос был риторическим, и ответ на него он прекрасно знал.

После разговора с Коломбой три амиго минут десять совещались между собой и наконец подошли к нему.

– Не то чтобы мы вам не доверяли, – сказал Гварнери. – Но мы не совсем поняли, чем вы можете помочь. Эксперты анализируют ролик целый день, а вы посмотрели его в течение пяти минут.

– Госпожа Каселли вам не сказала? Я волшебник.

Троица без выражения уставилась на него.

«Какая неблагодарная публика», – подумал Данте.

– Я хорошо узнаю людей. И умею их находить, – сказал он.

– Это даже я знаю, – сказал Эспозито. – Но у тех парней были закрыты лица… Не слишком ли много вы на себя берете?

– Открою вам секрет: лица не мой конек. Я даже с трудом их различаю. – Это заявление не совсем соответствовало истине, по крайней мере с тех пор, как Данте повзрослел, но так история лучше звучала. – Вы же знаете, что меня похитили? На протяжении тринадцати лет единственным человеком, которого я видел, был Отец. Он всегда прятал лицо. Приходилось определять его настроение по телодвижениям, и я неплохо разобрался в языке тела. И научился видеть то, чего остальные обычно не замечают.

– Например? – спросил Эспозито.

– У вас змея на шее, – сказал ему Данте.

– Чушь собачья!

– Да, чушь, но вам тут же захотелось проверить. Ваше сознание блокировало это действие – иначе вы бы выглядели глупо. Но у тела есть собственный мозг, распределенный между тысячами километров нервных волокон. На наши жесты и движения оказывают влияние самые разные факторы, например образование, среда и возраст, но они не менее уникальны чем отпечатки пальцев. Если завтра я встречу вас с закрытым капюшоном лицом, будьте уверены, я вас узнаю. В том числе и благодаря тому, что, играя в футбол, вы порвали мениск.

У Эспозито отвисла челюсть.

– Как вы узнали?

– Это видно по походке. А что до футбола… По вам не скажешь, что вы увлекаетесь художественной гимнастикой.

Эспозито невольно расхохотался и повернулся к Альберти:

– Он всегда такой?

– Всегда, – ответил молодой человек, гордясь своим знакомством с Данте.

– О’кей. У нас есть три-четыре часа, прежде чем господин Сантини заметит наше отсутствие и вызовет нас в участок, – сказал Гварнери. – Успеете совершить чудо?

«Как бы не так», – подумал Данте. Но разочаровывать публику он не привык.

– Вот увидите, – сказал он.

3