Убить ее!

Какое-то мгновение казалось, что толпа готова разойтись. Затем вдруг раздался чей-то голос. Нонна не узнала кричавшего, голос был ей незнаком.

- Все это здорово, шеф, но тем, кто недавно приехал на Артем остров, отлично известно, как вы, старожилы, держитесь друг за друга.

Мы лично против вас ничего не имеем. Вы славный мужик, начальник. И вы нам по душе. Только вот эта ваша обвиняемая отделается самое большее парой месяцев в Баиловской тюрьме... Или ее вообще оправдают. А как же иначе? Ведь она носит фамилию Токаева! Что же нам делать?.. Ждать, когда маньячка ночами снова станет рыскать по улицам в поисках молоденьких девушек?! Интересно, как бы вы заговорили, будь Элла Цыбина вашей собственной женой или дочерью?! Были бы вы тогда на ее стороне, хотелось бы мне знать. Или стояли бы с нами, плечом к плечу... Вам лучше знать, начальник. Подумайте! Почему бы вам просто не отойти в сторону, а мы уж сами разберемся с ней... по-своему!

Казалось, толпа словно очнулась. Люди разом качнулись вперед. Семен Рохман с трудом проложил дорогу через этот людской муравейник и, взобравшись по ступенькам крыльца, встал рядом с Назиевым. Шум стоял такой, что адвокату пришлось перекричать всех, иначе его бы просто не услышали.

- Люди, вы что, сошли с ума?! Я вообще не верю, что Нонна Токаева имеет отношение хотя бы к одному из этих преступлений. Но даже пусть я ошибаюсь и это не так. В конце концов, кто он такой, этот Цыбин? Старый пьяница! А его так называемая жена, за которую вы все так переживаете, - обычная маленькая шлюха! И неужели вы ради такой, как она, готовы рисковать собственной жизнью?!

Эти слова оказались роковой ошибкой. Глухой ропот гнева в толпе нарастал. Люди шагнули ближе, подступив к самому крыльцу.

Рохман тщетно старался утихомирить толпу.

- Послушайте! - надрывался он. - Если Нонна и правда виновна...

Тухлое яйцо, брошенное чей-то меткой рукой, угодило ему прямо в лоб. Зловонная масса потекла по лицу и измазала накрахмаленную рубашку.

Рука Назиева легла на кобуру пистолета. Он снова заговорил, но мягкие, чуть ли не отеческие нотки, только что звучавшие в его голосе, исчезли, словно по волшебству. Теперь перед толпой стоял представитель закона.

- А сейчас, ребята, предупреждаю в последний раз! Людей у меня немного, но все они вооружены и в случае чего не промахнутся! - Он повторил те же слова, что уже утром сказал Нонне:

- Если вы поднимете на нее руку, то только перешагнув через мой труп!

Откуда-то из задних рядов вдруг донесся резкий негромкий хлопок, и на лбу у шерифа появилось ярко-красное пятно. Старик шеф озадаченно поднял к лицу левую руку и утер кровь со лба, но рука тут же бессильно упала. Это было рефлекторное движение, и оно оказалось последним в жизни старого служаки. Белая кепка, скатившись по крыльцу, упала на землю.

- Какой идиот это сделал?! - прошептал он. Толпа разом смешалась: какой-то мужчина, стоявший в первом ряду, резко отпрянул и принялся, наперекор плотной людской массе, пробираться назад, распихивая во все стороны приумолкших и растерявшихся бунтарей. Стоявшему за его спиной человеку удалось отшвырнуть его в сторону, и он ринулся вперед, увлекая за собой остальных. Через мгновение бесновавшаяся толпа, захлестнув крыльцо, заполнила тюремный дворик.

Нонна увидела, как Магеррам в растерянности выронил винтовку. Опомнившись, Нонна кинулась к ней, но в ту же секунду людской поток, прокатившись по ней, легко отшвырнул ее к стене. Чьи-то кулаки в кровь разбили ей лицо. Двое здоровенных молодых парней, работавших на нефтепромыслах, мгновенно скрутили ей руки за спиной.

- Мы ее поймали! - победоносно прокричал один. Нонна почувствовала, как ее, словно куль с мукой, проволокли по коридору, потом через контору и все так же волоком вытащили во двор. Через мгновение она споткнулась обо что-то мягкое и с содроганием поняла, что это тело Назиева.

Вдруг раздался чей-то крик и вслед за ним - треск разбиваемой кинокамеры.

С трудом оглядевшись по сторонам, Нонна заметил Рохмана. Стоя в стороне от толпы, адвокат старательно счищал остатки вонючего желтка с ослепительно белой рубашки. Вдруг к нему подскочили двое и, схватив адвоката, торопливо увлекли за собой через двор и усадили в поджидавшую неподалеку машину.

Глава 17

Гадая, куда ее волокут, Нонна в конце концов решила, что по логике, свойственной большинству пьяниц, да еще обуреваемых жаждой мести, ее наверняка собираются отвезти на ту самую прогалину перед домом Цыбина, где были совершены оба преступления.

Еще никогда ее ум не работал так четко, как в эти минуты. Теперь Нонна знала, кто мог желать ее смерти. И догадывалась почему. Только, увы, у нее не было ни малейшего шанса это доказать. Без сомнения, среди тех, кто катил вслед за ними по дороге, в этой бесконечной кавалькаде машин, растянувшейся на целых два километра, было немало и таких, кто искренне сожалел о смерти полковника Назиева и кто, спохватившись, раскаивался, что вообще ввязался в эту грязную историю. Но, завязнув по уши, иные отчетливо понимали, что выбора у них уже нет.