Убить Генри Киссинджера !

Абдул Заки принял Малко как старого друга и представил его массе арабов в богатых дишдашах, с белоснежными зубами и черными как смоль усами. Единственной женщиной здесь являлась великолепная Винни, затянутая в немыслимое коричневое кружевное платье, конечно же, купленное у "Азиза". Завтра ему предстояло валяться на помойке.

Потонувший в море пепси-колы князь попытался приударить за Винни Заки и хоть как-то ее расшевелить, но по-прежнему без видимых результатов. Молодая датчанка надменно расхаживала меж гостей, занималась преимущественно напитками и в разговоры предпочитала не вступать.

Приглашенные начали мало-помалу расходиться. Собрался уходить и Малко, практически ничего не извлекший из этого визита. Не раз ему чудился во взглядах Заки, бросаемых на него, иронический холодноватый свет, словно кувейтец знал о намерениях своего гостя. Он вновь начал с жаром прославлять героическую партизанскую борьбу палестинских бригад на юге Ливана.

Малко вдруг заметил, что Винни пытается поднять большой, уставленный посудой поднос. Едва не сбив с ног одного из бесчисленных сыновей короля Ибн Сауда, величественного и надутого араба, он устремился к молодой женщине и взял поднос из ее рук. Волей-неволей Винни была вынуждена пойти с ним на кухню. В отделанной розовым мрамором кухне суетилось множество служанок в черных покрывалах. Малко поставил поднос на стол и очутился нос к носу с датчанкой. Она окинула его насмешливым взглядом:

- Ну, как вам наш Кувейт?

- Изумительно! Жаль только, времени не хватает. А вы? По-прежнему с той же страстью защищаете палестинцев?

Она засмеялась.

- Я ими занимаюсь, давая им работу. - Она взяла за руку одну из служанок. - Вот видите, это Фавзия. Она подыхала с голоду в одном из лагерей, а теперь зарабатывает у меня двести динаров в месяц.

Малко глянул - и обомлел: под покрывалом на женщине была черная кружевная кофточка, купленная им у "Азиза" для Амины.

Глава 10

Пышная грудь палестинки, казалось, была готова разорвать на куски натянутое кружево кофточки. Малко словно прилип взглядом к этому куску материи. Обмануться невозможно - вспомнились слова продавщицы, заявившей, что это последняя из кофточек такого фасона. Как она оказалась на этой палестинке? Князь наконец нашел в себе силы светски улыбнуться Винни. Палестинка отправилась мыть посуду.

- Все, что вы делаете, - замечательно, - сказал он. - Единственно, чего бы желалось, это отбить у палестинцев охоту к постоянным покушениям. Им почему-то нравится убивать преимущественно гражданских.

В глазах датчанки метнулся огонек:

- Сионистская пропаганда! Палестинцы не убивают! Они наносят удары по империализму повсюду, где видят его проявления!

Малко понял, что спорить бесполезно, однако подпустил немного яда:

- Интересно, почему палестинцы ни разу не попытались похитить Моше Даяна? Вот когда бы их приняли всерьез!

Винни предпочла пропустить это замечание мимо ушей. Пылающая праведным гневом, она направилась в гостиную. Князь успел бросить ей вслед:

- А этой палестинке вы позволяете спать на коврике у вашей кровати?

Женщина повернулась так резко, что кончиками волос хлестнула по стене. В ее глазах можно было прочитать смешанное выражение ярости и смущения, словно Малко сумел задеть какую-то весьма чувствительную струнку:

- В девять часов вечера, когда Фавзия кончает работу, она едет к себе домой. Это не рабыня!

Вот и все, что князю требовалось узнать! Он поспешил к шейху, который поджидал его в уголочке, посасывая лимонад, на девять десятых разбавленный виски. Они вышли. Дождик, к счастью, перестал. Возле дворца Абдула Заки возвышались еще три точно таких же. Кувейтские богачи заказывали дома одинаковые, как сорочки, - так и проще, и не утруждает воображение. В "бьюике" Малко попросил подвезти его к Ричарду Грину. Чаржах казался чем-то озабоченным и несколько раз набирал номер телефона, который не отвечал. Наконец он повернулся к Малко:

- Ну, как прием? Как вам показался хозяин? Удалось ли что-нибудь выведать?

- Нет, - пожал плечами князь. - Но я не жалею, что поехал. Эта Винни, надо сказать, обворожительна...

- Да, исключительной красоты женщина! Абдулу Заки невероятно повезло...

Погруженный в свои мысли, Малко не отвечал. Теперь ему не хотелось открываться Чаржаху. Все-таки лучше иметь полную свободу действий. Проехав Истикаль-авеню, шейх резко затормозил возле дома Ричарда Грина, как раз напротив ливийского посольства. Князь поблагодарил и поторопился поскорее выйти. В его распоряжении оставалось двадцать пять минут.

* * *

- Это она! - выдохнул Малко.

Служанка Заки только что прошла под фонарем и чуть не бегом направилась к перекрестку, находившемуся метрах в ста от скрещения Истикаль-авеню с третьим поясом. Не зажигая фар, Ричард Грин тронул с места свой "кадиллак". Машина шла совершенно бесшумно. Малко оглянулся. Из дворца Заки больше никто не выходил. Сжав зубы, сощурив глаза, Грин ни на секунду не выпускал из виду маячивший перед ним силуэт. Между сиденьями лежал последнего выпуска автомат.