Убить мертвых (1980)

Минут через десять он вышел вслед за ней на поляну. Солнечные лучи пробивались сквозь покров леса, солнечные зайчики плясали на земле и на стенах каменной хижины. Она стояла на поляне, наверное, уже несколько десятков лет, основание ее вросло в землю. Неподалеку от покосившейся двери в маленьком огородике буйно цвели какие-то травы, а может, просто сорняки. На столбике, вкопанном в землю перед дверью, красовались вылепленные из стойкого к непогоде замеса две ладони, сложенные домиком — возможно, местный символ целительства. А на самой покосившейся двери было кривобоко, неразборчиво намалевано: «ДОМ ЧЕРНОБУРКИ».

Дро мельком удивился, кто же сюда ходит. Наверное, неподалеку стоит городок или деревня, хотя он не заметил ничего подобного, когда смотрел с гребня холма на лес в долине. А может быть, люди покинули город, спасаясь от нищеты, голода или чумы, развалины заросли, и лес поглотил их. И только эта старуха осталась, умудряется как-то выживать одна, хотя как именно — можно лишь гадать.

Она распахнула дверь и жестом велела Дро втащить в дом волокушу с менестрелем, погруженным в подобный смерти транс. Дом был темным, в нем все еще задержался кусочек ночи. Пахло сыростью и низким, дымным огнем, потом добавился запах двух сальных свечей, когда хозяйка зажгла их. Еще пахло травами и всякой домашней утварью, разбросанной как попало. Груда тряпья в углу служила постелью, и на нее Дро было велено положить Миаля.

Чернобурка — наверное, так звали старуху — подошла и долго вглядывалась в лицо менестреля. Миаль выглядел столь же мертвым, как любой из покойников, которых доводилось видеть Дро на своем веку, и все же мертвым не был.

— Он умел погружаться в транс по собственному желанию? — осведомилась Чернобурка.

— Насколько я знаю, нет.

— Ты хорошо его знал?

— Не слишком. Но достаточно для того, чтобы ответить на твой вопрос.

— Это не призрак погрузил его в это забытье, — сказала Чернобурка. — Это был живой человек. Целитель. Травник. Встречали вы в пути кого-нибудь такого?

— Только одну девицу, которая забавлялась этим, она уже мертва.

— Такое могло сделать с ним особое снадобье, — сказала знахарка. — Оно тушит пламя жизни, оставляя теплиться лишь малую искорку. И если у человека есть талант к запредельному, его дух выходит на свободу. Ты понимаешь, что это значит, охотник за призраками? Это означает, что у человека, который еще жив появляется призрак.

— Ладно. Но как она это сделала?

— Я скажу тебе, как. Через минуту. Нож есть?

Дро задумчиво посмотрел на нее, потом достал нож и подал знахарке рукоятью вперед. Она беззвучно рассмеялась, оценив его любезный жест. Потом нагнулась и провела ножом по груди Миаля. В тусклом свете свечей Дро в первый миг не понял, что режет она не плоть, а всего лишь рубашку. Очень осторожно, не касаясь одежды руками, она развела лоскуты в стороны.

Из прорезанного кармана на обнаженную грудь Миаля высыпалась всякая дурацкая мелочь: медная монетка с дырочкой, стершаяся игральная кость, скрученная струна — наверное, от его инструмента, маленькая глиняная собачка...

Дро тут же понял, что уже видел этого пса, вот только не сразу вспомнил, где. Сперва песик почему-то представился ему привязанным к колесу фургона, а потом он увидел Синнабар в отблесках гончарной печи, увидел, как она сидит на крыльце и лепит пса из глины.

Чернобурка ножом отодвинула глиняную фигурку в сторону. На коже Миаля остался странный прозрачный след. Рваная ткань кармана была влажной.

Дро невольно подался вперед.

— Не трогай! — предупредила Чернобурка. — Зверек сделан из глины, а глина пористая. Снадобье налили внутрь, и оно просачивалось оттуда понемногу, сквозь глину, сквозь одежду, сквозь кожу. Яд, который не нужно пить, достаточно прикоснуться. Если носить на сердце — а малыш там его и носил — то очень хорошо действует. Постепенно, понимаешь ли, по чуть-чуть — а потом раз! Человек гаснет, как свечка, и дух его отлетает. Должно быть, он чем-то насолил этой ведьме. Он ведь бабник, не так ли?

— Не совсем. Ты можешь разбудить его?

— Не совсем, — эхом ответила Чернобурка. — Я только уберу глиняную зверушку, чтобы снадобье перестало сочиться. Мы знаем, что он одарен. Если его дух достаточно силен, он сумеет найти дорогу обратно. Если нет — то нет. В любом случае пройдет несколько дней. Дней и ночей.

Глава 9

День разгорался все ярче, и солнце пробралось в хижину через настежь распахнутую дверь.

Чернобурка заварила травяной чай, налила его в маленькую оловянную кружку и протянула Дро. Еды в ее хижине, кажется, вовсе не водилось, как не было заметно и источников пищи поблизости. Даже грибов не было, не говоря уже о курах, корове, яблонях или виноградных лозах. Было похоже, что знахарка жила одним травяным чаем.

Парл Дро отхлебнул, и воспоминания, сладкие и болезненные одновременно, нахлынули на него. Без особой охоты он признал, откуда они взялись — настой Чернобурки напомнил ему чай, который заваривала бабушка Шелковинки в том чистеньком городском домике почти тридцать лет назад.