Убить Отца

Пока они дожидались результатов, Сантини закурил. Коломба с застывшим взглядом смотрела в пустоту.

– Ты бы могла на него подумать? – спросил Сантини.

– Нет. До сих пор поверить не могу.

– Может, есть шанс, что мы ошибаемся?

– Нет. Черт! Ни одного.

Через десять минут телефон зазвонил. У Ансельмо были плохие новости.

– Тирелли отключил свои мобильники еще вчера. Согласно данным спутника, они у него дома. Я попытался дозвониться ему на домашний.

– С ума сошел?

– Я бы придумал какой-нибудь предлог. В конце концов, я с ним работаю. Работал… Но никто не отвечает. Похоже, его нет дома.

– Он бросил мобильники, – в ярости сказала Коломба. – Он все еще с Данте.

– Я отправил тебе распечатки, – сказал Ансельмо. – Может, найдешь в них что-то полезное. Я подожду дома, хорошо?

В этот момент в дверях показался бармен с пачкой бумаги в руке:

– Это для вас.

Коломба вырвала у него факс и, разделив листы с Сантини, наскоро проглядела страницы. Это были распечатки таблицы «Эксель», содержавшей, помимо номеров исходящих и входящих вызовов, имена абонентов и местоположение вышек сотовой связи, в радиусе действия которых находился каждый из телефонов в момент звонка. Они начали читать с конца, потом сначала и за несколько минут поняли, что зашли в тупик. Тирелли звонил почти исключительно по работе – коллегам и друзьям, с которыми оба они были знакомы, – а также живущей в Милане сестре, в рестораны и диспетчерские такси. Ни один из вызовов не вызывал подозрений, или же подозрительными могли оказаться они все. Но быстро проверить это было невозможно. А в последние двадцать четыре часа не было зарегистрировано ничего. Ни единого звонка. Коломба в приступе ярости швырнула распечатки на тротуар:

– Дерьмо! Мы впустую теряем время!

– Мы еще можем его найти, – сказал Сантини. – Нужно лишь перестать действовать в одиночку. За десять минут мы можем поднять на уши половину римских полицейских.

– И один из них позвонит Тирелли! Мы оба это понимаем.

Сантини взял ее за локоть:

– Это наш единственный шанс. В данных обстоятельствах я намерен позвонить в полицию, хочешь ты этого или нет.

Она высвободила руку, но прежней запальчивости уже не чувствовала.

«Я ничем не лучше его, – подумала она. – Данте рискует жизнью в том числе по моей вине».

– Не может быть, чтобы он ни разу не ошибся, – пробормотала она.

– Его ошибка в том, что он больной на всю голову. Но если ему столько лет удавалось оставаться вне всяких подозрений, на это должна быть веская причина. Скорее всего, он за всю жизнь не сделал ни единого непредусмотрительного звонка.

– Как бы не так! – сказала Коломба. – Ведь это Тирелли обзванивал матерей, представляясь доктором Зеддой. Для грязной работенки у него был Немец, но у того слишком уж узнаваемый голос. Должно быть, повреждены связки… Он может говорить только шепотом.

– Может, у Тирелли есть еще один телефон?

– Нет, он звонил по скайпу.

Подумав об одном и том же, Сантини с Коломбой уставились друг на друга.

– Вот дерьмо! – в один голос сказали они.

Снаружи раздался оглушительный рокот бульдозера. Первый толчок сбросил Данте на пол, и ошейник едва его не задушил. Он поднялся на колени, прижавшись лбом к пропахшему его едким потом матрасу. Следующий толчок был не таким резким, но более продолжительным.

«Они меня раздавят», – обезумев от ужаса, подумал Данте. Он попытался перетереть пластиковые наручники об изголовье кровати, но перекладина была слишком гладкой, а пластик – слишком прочным: добился он лишь того, что из запястий еще сильнее пошла кровь. Но он продолжал тереть стяжку о кровать, крича и проклиная человека, наблюдающего за ним через веб-камеру. Рациональная часть мозга призывала его молчать, чтобы не доставлять еще больше удовольствия Отцу, но животное в нем выло и рвалось на свободу.

Еще один толчок – но трейлер снова остался невредимым. Однако он закачался на колесах, заскрипел. Его медленно подталкивал ковш бульдозера.

«Куда? Куда?» – раздался в его голове вопль Скотины.

Он понял это, когда трейлер накренился в сторону стены, к которой он был прикован. Мир с треском и скрипом наклонился на сорок пять градусов, и Данте, перекатившись через матрас, ударился головой о верхнюю койку. Стол съехал по полу, а из распахнувшихся дверок кухонного шкафа, стоящего у противоположной стены, выпал, разорвавшись при ударе об пол, мусорный мешок. Выскочившая из мусора крыса с писком кругами заметалась по помещению. Трейлер еще больше накренился, и Данте расшиб лоб об изголовье кровати. Из пореза полилась кровь. Шкаф рухнул и развалился, а одна из закрывающих окна досок оторвалась. На мгновение Данте увидел сквозь кровавую пелену полосу утреннего света, и в его мозгу вспыхнула мимолетная абсурдная надежда.

«Я еще могу выбраться, только бы добраться до окна, – подумал он. – Я могу спастись».