Убить Первого. Том 3 (СИ)

Вскочив на ноги, монстр зарычал, тряхнул башкой и, оскалившись, снова бросился на Лаута, но в этот раз без мощных прыжков. Дождавшись, пока он преодолеет половину арены, Эдван быстро начертил в воздухе Слово Света, зажмурился прыгнул в сторону, поворачиваясь спиной к своему творению. Зверь не успел сообразить, что это за яркая штука и, когда слово творца обернулось ослепительно яркой вспышкой, по арене разнёсся жуткий обиженный вой.

Вновь повернувшись к противнику, Эдван тут же ударил молнией, вложив в неё едва ли не в три раза больше энергии, чем обычно. Электрическая дуга шириной с молодое дерево с грохотом обрушилась на голову зверя, а обиженный вой перерос в жуткий визг. Оглушённая и ослеплённая тварь врезалась в стену и заметалась, пытаясь найти обидчика, а он, тем временем, уже влил в меч большую часть оставшейся атры.

Ярко сияющее синим светом лезвие искрилось от множества бегающих по нему грозовых разрядов. Быстро преодолев разделяющее их расстояние, Эдван вогнал переполненный атрой клинок по самую рукоять в спину твари, пронзая её насквозь. Изначально он планировал снести ей голову, но, взглянув снова на шкуру и жёсткую шерсть, передумал. Меч мог и не перерубить толстой шеи, или банально соскочить с брони из иголок. Укол показался ему надёжнее.

От мощного удара лапы мечущейся твари подкосились и она, взревев от боли, рухнула на землю. Запах горелой шерсти и спёкшейся крови ударил Эдвану в нос, а тварь, окутавшись лёгкой зеленоватой дымкой, бешено забилась, пытаясь скинуть со спины проклятого человека. Эдван, в свою очередь, зажал бока зверя коленями и, несмотря на жуткую боль в ногах от впившихся в кожу иголок, принялся что было сил осыпать уродливую башку ударами, не жалея атры. Однако, уже после четвёртого удара тварь сбросила его вперёд, оттолкнувшись от земли задними ногами. Эдван рухнул на пустые каменные трибуны и, развернувшись, в отместку огрел бобропсину молнией. Та снова завыла, тщетно пытаясь вытолкнуть лапой из жуткой раны проткнувший её насквозь клинок.

Эдван выругался сквозь зубы. Энергии в сосуде души почти не осталось, а та, что была в воздухе, наполняла его очень слабо. Он прекрасно видел, что ещё немного и зверь, скорее всего, вытащит меч из раны и тогда уже ему придётся очень несладко. Врага нужно было добить сейчас. Последние капли атры устремились в правую руку парня, формируя на его кулаке лезвие из чистой энергии. Небольшое, размером с ладонь. Чтобы сотворить такое, ему нужно было не больше пары мгновений… и примерно одна десятая всего запаса атры. Обычно, он вкладывал больше, но сейчас, когда ради этого удара приходилось жечь ядро… Лаут решил обойтись самым минимумом.

Беснующаяся тварь, наконец, сумела вытолкнуть меч из сквозной раны. Эдван сорвался с места, на его правой руке искрилось лезвие грозы. Подслеповатый монстр сумел почуять приближающегося врага и, оскалив клыки, прыгнул навстречу, целясь когтями в парня, но Эдван оказался быстрее. Поднырнув под левую лапу, Эдван ударил лезвием грозы прямо в морду врагу, приняв на правый бок его ответный удар.

Раздался грохот взрыва, огромное тело монстра отбросило на середину арены, а Лаута впечатало в стену у самых трибун. Он чувствовал, как по коже на правом боку стекает что-то теплое, однако, не обращая внимания на боль и лёгкий звон в голове от столкновения со стеной, выжал ещё немного атры из ядра, подхватил меч и помчался к валяющейся на земле твари. Зверь не издавал ни звука, лишь вяло дёргал лапами в предсмертной агонии. Несмотря на то, что огромная дыра в его голове окуталась зелёной дымкой и медленно зарастала, было ясно, что полностью затянуться она уже не сможет. Атра у твари закончится раньше, чем это произойдёт. Однако, Эдван не собирался недооценивать контракт жизни, и уж точно не собирался подставлять спину ещё живому врагу. Подобравшись к монстру, он выдавил ещё немного атры из ядра и, наполнив ею клинок, несколькими мощными ударами перерубил ему шею.

Только после того, как голова оказалась в другом конце арены, Эдван позволил себе застонать от боли, пронизывающей каждый участок его тела, и, в особенности, правый бок, куда пришёлся последний удар монстра. Тяжелая лапа сломала ему пару рёбер, оставив на них несколько глубоких царапин, которые до сих пор кровоточили. О синяках, ссадинах и боли в ногах от колючей шерсти можно было даже не заикаться.

Правда, стоять на месте и наслаждаться зимней прохладой после горячки боя Эдван не стал. У него всё ещё было одно незаконченное дело, из-за которого он, собственно, и ввязался в эту битву. Поднимаясь по ступенькам к краю арены, парень обратил внимание на небо. Вместо привычного белого цвета снежных облаков, или небесной синевы, он видел рыжее зарево, словно на закате. Вот только… какой закат мог быть утром?