— Старший брат, они убили мою мать и моего отца, а ты — спас меня! С этого момента я буду всегда следовать за тобой! И я буду делать всё, о чем ты меня попросишь! Давай убьем всех этих варваров!.. — и тут его голос сорвался. Мальчик зарыдал.
У Чан Гэна не осталось сил, и он выронил сломанный меч, позволив ему упасть на землю с громким звоном. Мышцы била мелкая дрожь, но он изо всех сил постарался улыбнуться и пошутить над Гэ Пансяо:
— Почему я постоянно спасаю тебя? Чтобы сэкономить в голодный год, а потом — съесть?
Гэ Пансяо жалобно всхлипнул:
— Я могу хотя бы вымыть твои ноги...
Чан Гэн внезапно услышал зловещий щелкающий звук. Он быстро спохватился и шикнул на Гэ Пансяо:
— Тшш!
Но Гэ Пансяо продолжил:
— Моя мама всегда говорила, что я очень хорошо мою ноги. Когда я мыл ноги отцу, они были даже белее паровых булочек...
И тут мальчик наконец замолчал. Он в ужасе замер, а затем сделал два робких шага назад.
В конце узкой тропинки появился варвар в тяжелой броне серебряного цвета...
Примечания:
Глава 10 «Гу Юнь»
***
***
Губы и десны Чан Гэна продолжали кровоточить. Закрывая рот, он чувствовал сладковатый запах крови.
Гэ Пансяо пробежал всего несколько шагов и уже начал задыхаться. Тем не менее этот полненький мальчик прекрасно осознавал свои возможности. Он вцепился в рукав Чан Гэна холодными и липкими от пота руками. Чан Гэн же, со своей врожденной чистоплотностью, не одернул руку. Двое маленьких детей напоминали сейчас двух крохотных зверят, которым некуда было бежать, и они были вынуждены обнажить свои молочные клычки.
Человек в конце тропинки потянулся руками к защитной маске, чтобы поднять ее на лоб, раскрывая красивые черты худого, с впалыми щеками, лица.
В его глазах мелькали тень Центральной Равнины, простирающейся на тысячи миль. Когда он бросил на Чан Гэна взгляд, в его глазах читались крайне спутанные эмоции. Эмоции, выражавшие легкую тоску, смешанную с чувством гордыни, проявляющуюся в сострадательном взгляде.
Как жаль, что это сострадание длилось недолго. В конце концов, этот человек был охвачен глубокой ненавистью. Оно напоминало беспредельную красную нить, захороненную в Больших снегах за стенами Гуаньвай. Не успеешь и глазом моргнуть, а от нее не останется и следа [1].
Рев тяжелой железной брони раздавался вновь и вновь, и все больше и больше варваров в сверкающих доспехах приземлялись позади человека. Вскоре их стало больше двадцати.
Позади мальчиков внезапно поднялся сильный ветер. Чан Гэн настороженно обернулся, и тут его плечо мягко сжала чья-то рука. Прямо за их спинами, в темной броне стоял Шэнь И. Все его обмундирование было покрыто кровью, отчего оно стало еще темнее.
Гэ Пансяо ничего не знал о случившемся в доме Сю Нян. Он так широко раскрыл глаза, что, казалось, они вот-вот выскочат:
— У... Учитель Шэнь?!
Чан Гэн отвернулся и сплюнул кровь.
— Это Генерал Черного Железного Лагеря, подчиненный Аньдинхоу. Не будь так груб.
Язык Гэ Пансяо внезапно заплелся, как веревка, и все его жирное, мясистое тельце задрожало. Он, заикаясь, воскликнул:
— Ань-Ань-Аньдинхоу?!
Шэнь И поднял руку в извиняющемся жесте, направленном в сторону Гэ Пансяо.
Его запятнанная кровью рука была такой же большой, как голова маленького мальчика. Гэ Пансяо инстинктивно дернул шею назад, но железная рука мужчины лишь едва прикоснулась к его затылку. Это прикосновение было даже мягче, чем упавшее на голову перо - ни один волос не был поврежден.
Твердо встав надежной защитой перед мальчиками, Шэнь И обратился к человеку в конце тропинки:
— Я слышал, что у предводителя восемнадцати племен "Небесных Волков" - короля Гэ Ту - есть талантливый сын по имени...
Человек холодно закончил за Шэнь И:
— Цзялай. На вашем языке, жителей Центральной Равнины, это означает "восхитительный".
— Приветствую вас, принц Инхо! - Учитель Шэнь, опираясь на Гэфэнжень, медленно поднял к груди кулак, приветствуя принца согласно этикету человеческих племен.
Второе имя Принца Варваров - Инхо. Инхо - согласно традиционной китайской астрологии - планета Марс.
Принц-варвар потребовал:
— Демон-ворон, назови свое имя!
— Я - просто скромный безымянный сын, не достойный ушей королевской семьи.
Шэнь И улыбнулся, а затем спросил своим нежным тоном ученого. Его голос звучал очень рассудительно: