Убивая ангелов

Мы вернулись к машине по заросшей травой дорожке, и инспектор, не глядя на меня, распахнул левую дверцу. На полицейской волне передавали какое-то сообщение. Из-за помех я ничего толком не разобрала, но Дон внимательно его выслушал, а потом выключил радио и негромко выругался.

– Что такое? – спросила я.

– Машина Фрайберга в Пасифик-Уорф.

– Так ведь новость хорошая? Или нет?

– Бог его знает. – Инспектор пожал плечами. – Сказали, что она сгорела.

Глава 41

Мы пересекли город по диагонали, с севера на восток, начиная с Мейфэра и заканчивая Бермондси, при плотном движении потратив на дорогу целый час. Экстравагантные виллы сменились серыми муниципальными домами. Я хорошо знала Пасифик-Уорф, потому что пробегала здесь по пути к Ротерхиту. Чем дальше на восток, тем менее презентабельно выглядели кварталы: Пасифик-Уорф мало что выиграл от строительного бума. Застройщики развернули масштабную деятельность, рассчитывая, что хороший вид обеспечит высокие цены, но у них кончились деньги. Теперь над тротуарами высились бетонные остовы с обнаженными, открытыми для стихий металлическими ребрами. В серой со стальным отливом воде отражались сгущающиеся в небе тучи.

– Мы не первые, – заметил Бернс.

Прибывшие к месту происшествия две патрульные машины, фургон службы криминалистической экспертизы и пожарный автомобиль уже стояли перед недостроенной многоэтажкой. Работы закончились на стадии первого этажа. Оставленные бетонные секции и стальные балки наводили на мысль, что строители в какой-то момент просто бросили инструменты и ушли. Дон коротко переговорил с одним из пожарных, после чего мы прошли через внешнее оцепление к подземной автостоянке. Планы у девелоперов были, по всей видимости, грандиозные – здесь могли бы поместиться сотни машин, – но сейчас стоянка пустовала. В воздухе ощущался запах жженой резины. Мы шли по бетонному полу, и наши шаги отдавались гулким эхом.

– Элис, подожди здесь. – Инспектор натянул синий защитный костюм под хмурым взглядом распоряжавшегося на месте происшествия Пита Хэнкока, и они вместе исчезли за ограждающими экранами. Через некоторое время Бернс вышел, и я сразу поняла – дело плохо. Больше всего меня насторожила его мертвенная бледность. Похоже, только гордость и помешала ему расстаться с завтраком у ближайшей колонны.

– Он там, – пробормотал Дон, глядя на меня очумелыми глазами. – На твоем месте я бы не смотрел. Убережешь себя от ночных кошмаров.

Я сделала глубокий вдох и прошла мимо него. Надевать защитный костюм, грубая, сухая ткань которого царапает кожу, – занятие не из приятных, и мне эта процедура уже изрядно надоела. Зрелище за экраном было еще хуже сгоревшей машины Уилла. Под потолком висел слой черного дыма, запах становился сильнее с каждым шагом, и в нем ощущался какой-то тошнотворный привкус, как будто кто-то включил духовку – да и позабыл про свое воскресное жаркое. Во рту у меня появился солоноватый химический осадок. В нескольких метрах от меня стояла сгоревшая, но еще тлеющая машина. Сказать наверняка, что это «БМВ» Фрайберга, я бы не смогла – огонь полностью уничтожил краску, корпус обгорел до металла, стекла окон и покрышки расплавились. Можно было только гадать, сколько галлонов воды вылили пожарные, чтобы сбить пламя. На бетонном полу остались лужицы, и в одной из них плавала пригоршня белых перьев.

– Где тело? – спросила я.

– Там. – Бернс скрипнул зубами. – Его не трогали.

Я наклонилась, заглянула в машину и тут же, зажмурившись, выпрямилась. Дон тем временем уже занялся делом и рассматривал валявшиеся на земле осколки стекла. Прошло какое-то время, прежде чем я собралась с духом и заставила себя повторить попытку. Тело в машине мало напоминало человеческое – скорее оно могло быть скульптурой из угля или черного металла. Огонь забрал у него все: одежду, кожу, даже мышечные ткани. Должно быть, это произошло быстро, потому что Фрайберг даже не попытался выбраться, и его руки, так напоминающие птичьи лапки, вплавились в рулевое колесо. Прижав ко рту платок, я медленно обошла машину. Пустые глазницы смотрели на меня осуждающе. Точно в такой же позе Хенрик сидел в Найтсбридже. Но больше его самого мне было жаль его жену. Раньше или позже ей скажут, что тело мужа обгорело до неузнаваемости и опознать его можно только по зубной карте.

– Хватит! – выдохнула я. Даже не знаю, что меня так разозлило. То ли прорвавшаяся болью скорбь по Эндрю, то ли осознание того факта, что убийца оборвал еще одну жизнь. Так или иначе, когда мы вышли на свежий воздух, ноги у меня еще дрожали, но слабости не было – только решимость сделать все, чтобы такое не повторилось.

– Оставил нам еще одно послание. – Бернс протянул мне завернутую в прозрачный пластик почтовую открытку.