Убойная сила

– Есть, по-моему. А зачем он? – удивился Лема.

– Сфотографируете меня и его, – я показал на Кошелева, скорчившего недовольную рожу. – На обороте напишите, что-почем, и оставите вашим родственникам. Вот вам гарантии, – и украдкой подмигнул Джо – он уже собрался было возмутиться не на шутку. Джо выпустил пар и неопределенно пожал плечами.

– Идет, – после продолжительной паузы согласился Лема. – Давай рацию.

– Смотри, дорогой – я внимательно тебя слушаю, – сказал я на чеченском, протягивая Леме станцию. – Не перепутай: пусть едет один и чтобы об этом никто не знал.

Оторопело уставившись на меня, Лема замер.

– На! – Я слегка толкнул его, заставляя взять радиостанцию. – Чего замер? Работай!

Удивленно покачав головой, пленник взял станцию и, скрючившись в три погибели, начал вызывать брата. Минут через пять в эфире возник недовольный голос Гурзоева-старшего:

– Чего хотел?

– Срочно приезжай! – голос Лемы едва заметно дрогнул. Я мигнул Джо – он моментально приставил ко лбу пленника ствол автомата и положил палец на спусковой крючок.

– Что-то случилось? – насторожился Сайд. – Але, але! Что там у тебя!

Джо чуть-чуть надавил на спусковой крючок. Впившись взглядом в его палец, Лема сделал медленный вдох и спокойно сказал:

– Нет, все нормально! Я тут от новых клиентов важную информацию получил – выборов касается. Очень важная информация – тебе может здорово пригодиться! Ты подъезжай и «Полароид» прихвати. Только чтобы никто не знал. Хорошо? Один приезжай!

Услышав про «Полароид», Сайд почему-то успокоился.

– Ладно, – согласился он. – Сейчас будем, – и отключился. Кошелев убрал ствол от головы Гурзоева и вопросительно посмотрел на меня. Я ухватил Лему за горло и тихо спросил:

– Почему он сказал «сейчас будем»? Ты же просил его приехать одного! Что ты сказал не так?!

– Ах ты ж сволота! – прошипел Джо. – Да я тебя…

– Он старший – что хочет, то и делает! – виновато пробормотал Лема, с опаской косясь на Джо. – И потом – он один никогда нигде не ходит. С ним постоянно два телохранителя – хохла. Когда он идет к женщине, один из них садится у порога, а второй стоит во дворе под окном. Они всегда с ним…

– Ах ты ж чмо-о-о-о!!! – не унимался Кошелев. – Да я тебе гланды через жопу вырву, скотина! – Он опять наставил на Лему автомат.

– Тихо, братишка, – урезонил я его и пообещал пленнику:

– Мы оба попадаем со ста шагов в пивную банку из автомата. Помни об этом, дорогой. Я тебе скажу, что надо делать, если ты ваньку валяешь, я тебе гарантирую – будет четыре трупа. Ваши хохлы и вы сами. Усек?

– Я не ошибусь, – пробормотал Лема и с тоской посмотрел на Кошелева. – Я все сделаю как надо! И… там еще водитель у них… Брат сам машину не водит…

Спустя полчаса в балку аккуратно скатился новенький «Ниссан». В салоне находились четверо: Гурзоев-старший, водитель и двое молодцев с автоматами. В отличие от своей свиты, ряженной в новенькие «комки», Сайд был одет в солидный кожаный плащ и симпатичную норковую шапку. Когда он вышел из машины, я обратил внимание, что оружия при нем нет. Ну что ж, все правильно – зачем такому влиятельному парню оружие? При нем вооруженная охрана, преданная и верная, он в своем районе, где ничего ему не угрожает… Рожи у охраны были явно рязанские, но на голове у каждого молодцевато сидели красивые зеленые береты с «волчьей» эмблемой.

– Твою мать! – шепотнул я, осторожно выглядывая из оконного проема. – Славяне, мать вашу так!

– Это не правильно, – отчаянно прошептал Лема, глядя немигающим взором на зрачок автоматного ствола, направленного ему в лицо. – Я должен встретить его – он старший! Он может заподозрить…

– Тем хуже для него, – буркнул я. – Значит, он умрёт. Давай!

– Ай, Сайд! – крикнул Лема. – Иди-ка сюда, дорогой! Смотри, что у меня здесь!

– У тебя что – ноги отсохли?! – недовольно проворчал Гурзоев-старший, приближаясь к зданию. – Совсем оборзел ты, как я погляжу! Большим начальником себя считаешь, да?

Свита Сайда тоже выбралась из машины, но сокращать дистанцию, отделявшую их от шефа, не торопилась. Незачем было – своя земля. Опасности нет, шеф команду не дает… Когда эта дистанция достигла полутора десятков метров, я крикнул: «Можно!» и, наступив коленом на горло Лемы, положил автомат на подоконник, целясь в Сайда.

Тишину вспорола оглушительная очередь во весь магазин. Джо, притаившийся в «уазике» Лемы, выпустил в сопровождавших Сайда молодцев тридцать пуль – в упор, с пяти метров! – и, мгновенно поменяв магазин, подскочил к безжизненно распростертым телам. Делать контрольные выстрелы не

Было необходимости. Свита Гурзоева-старшего уже не представляла опасности.

– Иди сюда, красавчик! – поманил я застывшего с раскрытым ртом Сайда и многозначительно качнул стволом:

– Только вафельницу захлопни – так будет лучше! И без глупостей…

Спустя без малого час в сумерках мы в полном составе двинулись к административной границе Чечни. В оранжевой будке нашего «66» лежали, скованные в положении «валетом», братья Гурзоевы – основные свидетели в уголовном процессе против «благодетелей», обидевших полковника Шведова. Братьев бережно охранял Барин.