Убойное лето

– Могла бы и сказать, – в раздумье проговорил Прокофьев.

Он говорил ей и о Сигайлове, и об ограблении банка, а она не реагировала, как будто это был чужой для нее человек. И еще деньги по воздушным полочкам раскладывала, сколько и чего бы она купила. Дурачилась, одним словом.

– Вот скажи, что во мне не так? – спросила она с претензией и к нему, и к себе. – Почему мужчины меня бросают?! Все бросают! И Сигайлов бросил! И ты бросишь!

– Я брошу?! – растерялся Прокофьев. А ведь он уже всерьез подумывал расстаться с Викой.

– Я же вижу, ты уже на пути к этому! Почему бросают? Может, потому что я кручу романы с женатыми мужчинами? Так мне только такие и попадаются! Я зарок дала, больше никаких женатых мужчин! И после Сигайлова ни разу ни с кем… Пока ты не появился. Я ведь сразу поняла, что я тебе в тягость, – сокрушаясь, вздохнула Вика. – Сразу сказала, что ничего от тебя не жду. И не жду, потому что знаю… Проклята я, понимаешь, проклята. Это все из-за свадьбы, подружка букет поймала, а я у нее вырвала, вроде как в шутку, а Сонька прокляла меня всерьез! А-а!.. – Вика махнула рукой, будто отсекая прошлое от настоящего.

Вместе с Прокофьевым отсекая. Только вот он что-то не хотел оставаться в прошлом. Она ведь его женщина, и ей плохо, а он просто обязан быть рядом, оберегать и защищать ее. Чувство нежности подступило к горлу, надавило на слезные мешочки.

– Значит, Карамболь шантажировал тебя?

– Не знаю я, куда делся Леша. Знаю только, что он не мог быть заодно с бандитами.

– А он был с ними заодно? – автоматически отреагировал Прокофьев.

Он попытался уличить Вику в обмане, а она и это поняла.

– Ты говорил. – В ее голосе звучали укор и разочарование.

– Да, говорил.

– Леша сбежал и от меня, и от своей жены.

– От своей жены?

– Ты даже не представляешь, какая она…

– Представляю, – качнул головой Прокофьев.

Жена у Сигайлова оригинальная, молодая, но уже обабившаяся, из категории «самых умных». Ее отец владел мебельным производством, ему нужен был наследник, и Сигайлова заставили взять фамилию жены. Как спастись от такой семейки? Только бегством.

– Не любил он свою жену. И меня разлюбил. И ты… Ладно, все! – осадила себя Вика. – Что ты еще хочешь от меня узнать?

– Зачем к тебе приходил Карамболь?

– И ему от меня нужно всего лишь разок-другой, – с горечью усмехнулась Вика.

– А деньги?

– А зачем Леше оставлять мне деньги? Даже Карамболь это понимает. Да и не деньги ему нужны, я уже сказала, что… Я ж ему отказала, теперь он спать спокойно не может. Со своей женой. На нервной почве с мужчинами всякое может случиться, – хмыкнула Вика.

– Ладно.

– И еще он на работу к себе зовет.

– Так в чем же дело?

– Ну ты же видел, чем он со мной в кабинете хотел заняться.

– Я с ним поговорю. Я с ним очень крепко поговорю, – пообещал Прокофьев.

– Зачем? – Вика мотнула головой, отговаривая его.

– Ты моя женщина. И никто не смеет тебя обижать.

Он обнял ее, поцеловал и ушел. Может, и нет у них общего будущего, но Карамболь должен пожалеть о своем поведении.

Карамболь действительно находился в офисе комбината по благоустройству и бытовому хозяйству, как официально именовалось предприятие «ЭКОЛО».

Прокофьев не знал, насколько хорошо предприятие благоустраивало улицы, но территория фирмы радовала глаз: добротное ограждение, обшитая пластиком проходная, нарядные клумбы, новый асфальт, техника на открытой площадке, но под навесами, куда ни глянь, везде логотип «ЭКОЛО». И офисное здание смотрелось внушительно, и директорский кабинет на высшем уровне, не зря же Карамболь обосновался здесь. Напрягали только атлетического сложения парни, стоявшие у входа в административное здание, и Жрун там, и Лазарь, и еще два мордоворота, все в строгих костюмах. Личная охрана Карамболя.

Не так давно Жрун и Лазарь гонялись за парнем, с которым Карамболю наставила рога его молодая жена, но «быкам» катастрофически не везло. Один раз нарвались на оперов, другой, а затем их и вовсе накрыли по подозрению в убийстве. Всякий раз бандитов тыкали носом в землю, это их разозлило, взбешенный Лазарь даже оказал сопротивление. И сейчас он побагровел от злости, заметив Прокофьева в сопровождении Бордова и Ярыгина. Он толкнул Жруна, тот подал знак двум другим «телам».

– Стоять!

Лазарь шел на Прокофьева, разминая плечи, он явно готовился взять реванш за свои недавние унижения. А правом остановить незваных гостей он обладал. Они же охрана, им сказали никого не пускать, а приказ дело святое. Суд это учтет. И частная медицина подтвердит наличие группового провала в памяти. Ну забыли парни, как выглядят сотрудники «убойного» отдела.

Чтобы «вспомнить» Прокофьева, Лазарю нужно было время, но слишком уж стремительно развивались события. Лазарь нарочно их торопил. Прокофьев благодарно улыбнулся, глядя на него. Ему и самому не хотелось разводить бодягу на разговорах. Хотелось свободы действия, и Лазарь ее подарил, схватив Прокофьева за руку.