Убойное лето

На кухне чистота, на столе ни крошки, пол вымыт, мойка блестит. И продукты только в шкафу, чай, кофе, сахар, хлеб, кое-что из круп. А в холодильнике мышь повесилась, кусочек сыра, обрезок колбасы, но так ужинать никто и не предлагал. Хотя уже самое время.

Маша мылась долго, минут двадцать, но Сашу к себе так и не позвала. Вышла из ванной, в спальне переоделась, вышла к гостям накрашенная, в футболке, джинсах.

– Мы уже заскучали, – сказал Саша, с интересом глядя на Машу.

Красивая ведь девчонка и хорошая. Он не знал, стоит ли закручивать с ней роман, но уходить не хотелось. Да и Прокофьев поставил задачу следить за домом Бешерова.

– А Ксюхи все нет, – улыбнулся Паша.

Маша легонько толкнула его боком, ласково провела по голове ладонью и сюсюкающим голоском сказала:

– Сейчас твоя мама придет, молочка принесет!

Паша хмыкнул в кулак.

– А тебе молочка? – Маша выразительно глянула на Сашу. И от этого пылкого, многообещающего взгляда его бросило в жар.

– Я на службе больше не пью.

– Опять за соседом следить будете?

– С вашего позволения.

– Сразу вдвоем?

– По очереди.

– А если не твоя смена, это считается службой?

– Если ты не болеешь за «Динамо», то не считается.

Саша поднялся со стула, обнял Машу за талию и заглянул ей в глаза. А ведь не устоит он, если она вдруг потащит его в постель. А вдруг?

– Я болею за «Зенит»! – Она ответила ему тем же проникновенным взглядом. И одной рукой нежно обвила шею. – Люблю, когда солнце в зените. И чем дольше, тем лучше.

– Нам вообще-то уже на ворота пора, – сказал Паша. – А то один гол мы уже пропустили.

– Это вы о чем?

– Да вот сосед куда-то делся, домой его ждем.

– Только не в том месте. – Паша поднялся со стула, собираясь переместиться из одной комнаты в другую.

– Нам бы в одну какую-нибудь спальню, – кивнул Саша.

– Пока можно у Ксюхи… Может, молочка на дорожку? В смысле чаю. Или лучше кофе?

– Лучше кофе, – сказал Саша.

Кофе Маша заварила сама и себе, и братьям. Саша с удовольствием осушил чашечку, состояние нестояния после вчерашнего чувствовалось до сих пор, а кофе взбодрил.

Правда, очень скоро снова захотелось спать. Он стоял у окна, всматриваясь в темноту за окнами, Паша лежал на заправленной кровати, за дверью тихонько работал телевизор, его звук убаюкивал. Но Саша держался, даже Пашу на помощь не стал звать. Он сильный, он справится и на этот раз не упустит возможного преступника.

* * *

Срубили один тополь, увезли как бревно. Саша и Паша, конечно, зевнули, но факт есть факт, Бешеров пропал, а похитить его мог тот самый человек, который и убил Вельяминову, который скрывался от друзей Бешерова, не желая светиться перед ними. Возможно, этот человек появился в городе для чего-то более важного, чем заказ на Вельяминова, закончившегося смертью его жены. Но что-то с чем-то не срослось, Бешеров засветился, возможно, от него избавились. Его-то ищут, но пока никаких результатов.

– Ты опять весь в делах, весь в заботах! – с нежностью сказала Вика, укладываясь рядом с Прокофьевым.

– А ты думаешь, нам, царям, легко? – улыбнулся Егор.

– Ненормированный рабочий день.

– Молоко за вредность.

Не хотел он ехать к Вике, боролся с самим собой, но все же не удержался, заскочил. Всего лишь поговорить хотел, но Вика знала, как навеять на него романтическое настроение.

– Молоко на завтрак. С женой… – сказала она. И, немного подумав, добавила: – Только не думай, это не упрек. Просто ночевать ты должен дома.

– Это правильно, – кивнул Егор, заставляя себя подняться с постели.

Все хорошо с Викой, но сомнения не давали покоя. В сговоре с Карамболем ее подозревал, теперь вот добавились отношения с беглым Сигайловым. Он, конечно, пытается верить в ее искренность, но как-то не очень получается.

– Но если останешься, буду рада, – сказала она, взяв его за руку.

Он понимал, что Вика может хитрить, лукавить. Вроде как и не претендует на него, а сама только и мечтает пойти с ним под венец. А может, Егор действительно не нужен ей, если она работает на Карамболя? Или если ее цель держать любовника под своим контролем. Вдруг пропавшие деньги все-таки у нее и ей нужно знать, ищут их или нет.

– Завтра, может быть, и останусь.

– Тогда до завтра!

В голосе Вики угадывалась легкая обида, но тем не менее она отпускала его домой. И он ушел.

Машина его стояла чуть в стороне от подъезда и не попадала под обзор видеокамеры. Об этом Прокофьев подумал, увидев перед собой Лазаря и Жруна. Сзади затрещали кусты, это кто-то отрезал путь к отступлению. Или даже собирался ударить сзади.

– Гоп-стоп! – осклабился Лазарь.

– Выходи, приехали, мусор! – хохотнул Жрун.

«Быки» расступились, пропуская вперед Карамболя. От него разило спиртным, но на ногах он держался крепко. Только вот размахивался слишком долго, Егор успел среагировать, ушел назад и в сторону, кулак всего лишь мелькнул перед глазами.

Правая рука легла на рукоять пистолета, но выхватить оружие не удалось. Кто-то, как и ожидалось, навалился сзади, заблокировав руки и подставив под удар лицо Егора.

– Молись, падла! – рыкнул Карамболь.