УБОП

Распрощавшись, опера разошлись. Утром Игорь был на автовокзале. Автобусы на Сосновку ходили часто. Через час он был на месте. С участковым они были знакомы, по работе приходилось пару раз пересекаться. Услышав, по чью душу приехал Игорь, он только удовлетворенно хмыкнул. Жирафа и его команду участковый знал хорошо. Одно время они хотели подмять под себя поселок. Но поселок есть поселок. Мужики, подвыпив, взяли в руки колья и пересчитали ребра всей команде Жирафа. Так же он краем уха слышал, что они хотели купить оружье. Но купили или нет, участковый не знал. Записав адреса и характеристики членов группы, Игорь попрощался с участковым. Когда он вернулся в УБОП, было уже около одиннадцати. Пора было торопиться на точку, что бы задержать сбытчиков. Алик и Виктор были в кабинете. Виктор заканчивал беседу с потерпевшим, которого тот вызывал. Как не был тот напуган, во время нападения, но обидчиков своих узнал. Когда потерпевший ушел, Игорь спросил Алика, отправил ли тот запросы по Роме.

— Зачем бумагу переводить, я так созвонился. По Днепропетровску, трупы таксистов повесили на какого-то маньяка. Тому без разницы, трупом больше, трупом меньше, все равно, всю жизнь в дурке сидеть. Пересматривать дело, никто не будет, иначе многие полетят со своих должностей и лишатся погон. В Комсомольске разговаривал с коллегами из УБОП. Была у них информация, что на китайской стороне Амура, люди мэра притопили три трупа. О потеряшках заявления не было, а нет трупа, нет и факта убийства. На Роме, только один грабеж висит. Так что, месяца через три он получит срок. Учитывая, что не судим, скорее всего, условно. Ты, кстати, по времени определился, когда выезжать?

— Хоть сейчас. Барыги должны быть уже на месте.

— Так чего мы ждем? Поехали. Я, у Жени машину выпросил.

Вскоре автомашина стояла на автостоянке, возле кафе. Наркоторговцев решили брать во время сбыта. Игорь положил радиостанцию в карман и зашел в кафе. Азербайджанцы, как и вчера, сидели за столиком. Игорь заказал порцию шашлыка, который здесь готовили отвратительно. Даже привыкшие ко всему рыночные торгаши, обходили это кафе стороной. Эту забегаловку-то и открыли скорей всего, что бы продавать наркотики, да спаивать местных бомжей дешевой, паленой водкой. Ожидая, когда ему принесут шашлык, Игорь сел за столик. Всего в оперской жизни не предусмотришь. Досадная случайность, наркоман, зашедший за очередной дозой, узнал Игоря. Тот, когда натаскивал собровцев, задерживал его при сбыте золотой печатки, которую он украл у отца. Печатку вернули, а сына отец выгнал из дома. Наркоман пальцами постучал по плечу и глазами показал на Игоря, после чего развернулся и вышел. Азербайджанцы, взглянув на Игоря, встали из-за стола и пошли к выходу. Ничего другого не оставалось, и Игорь по радиостанции вызвал Алика и Виктора. Торговцев притормозили на крыльце. Наркотиков при них не было. Игорь, через бармена, вызвал заведующую кафе. Та, увидев, что ее постоянные клиенты сидят за столом в наручниках, не удивилась. Алик попросил ее разрешения, что бы осмотреть кафе. Женщина лишь пожала плечами.

— Смотрите, где хотите. Даже, если, что и найдете, мне все равно не привяжете.

Пять грамм героина и десять гашиша, нашли в сливном бачке, которые лежали в медицинской резиновой перчатке. Задержанных доставили в УБОП. Не успели их завести в кабинет, как из дежурной части позвонили, что приехал адвокат одного из них, дядя его, работал директором рынка. Алик, сказал, что сейчас спустится и вышел из кабинета. Возле дежурки стоял мужчина, худощавый, небольшого роста, с большими оттопыренными ушами. Алик зашел в дежурку и спросил.

— Вот этот Чебурашка, адвокат?

Дежурный засмеялся и сказал, что он самый. Алик вышел к адвокату.

— Что привело сюда уважаемого адвоката?

— Вы, задержали племянника моего клиента. Я, требую встречи с ним и хочу присутствовать при его допросе.

— Во-первых, требовать у жены, дома будешь. Во-вторых, они не задержаны, а приглашены на беседу. Еще вопросы?

— На каком основании, вы обыскивали кафе?

— Заведующая попросила. Что-то к ней наркоманы зачастили, клиентов отпугивают, работать не дают. А теперь, пошел отсюда.

— Я, буду жаловаться в прокуратуру.

— Да, хоть президенту.