УБОП

Оба сели за телефоны и начали обзванивать оперативников. Столько радостных и ласковых слов в свой адрес, которыми их крыли в три этажа жены и сами опреативники, они еще не слышали. Человек десять сказали, что подойдут, но не раньше двенадцати. С ГОМом, хотя там тоже скрипели зубами, удалось договориться. Дежурный сказал, что к двенадцати, всех кто при памяти, привезут в УБОП. Женя, узнав, что Железяку взяли с поличным, через полчаса был в управлении, благо жил рядом. Выслушав Алика, он спросил.

— Алик, сколько адресов планируете вывернуть?

— Не меньше десятка.

— Хорошо, с операми ты решил, на этих молокососов, и по два опера хватит. Насчет машин решил? Их надо задерживать и всех везти в отдел.

— Женя, из головы вылетело.

— Ладно, я это решу. Сами, на какие адреса поедете?

— Хочем одного «законника» нахлобучить под шумок, вместе с группой Перекопского. Появился недавно, мы его еще не знаем. Но какой-то резвый. За ними уже четыре трупа. Похоже, что машину смотрящего, тоже они расстреляли. Вчера должны были собраться в Сосновке, что бы Новый год на природе встретить.

— Алик, а ты знаешь, у меня была информация, что грузинский вор объявился. Местная диаспора, что бы с нашими жуликами не конфликтовать, в местный общак платила. Кого-то это не устроило. Я, тогда этому значения не придал, а похоже зря. Я с вами поеду. Нужно взять отделение СОБР. Сашины отморозки, с перепоя, могут начать стрелять. Теперь, можете до инструктажа поспать. Чувствую, загрузимся, не на один день Мне вы нужны живые.

Женя вышел из кабинета. Алик с Игорем, расставили стулья, накидали на них бушлатов и легли спать. Оба проснулись как по команде, в начале двенадцатого. У обоих болели головы. Сказывалась бессонная ночь, усугубленная шампанским. Наскоро ополоснув в умывальнике лица, они вернулись в кабинет. Алик достал из сейфа последнюю бутылку шампанского и поставил на стол. Молча, он разлил вино по кружкам и подвинул одну Игорю.

— Давай, братан. Думал, после работы в потолок хлопнем, но голова болит, спасу нет. Да и чувствую, скоро такая карусель закрутится, что дай нам бог уцелеть. По делу Жирафа, мы затронем интересы таких людей, что нам лучше и не знать. Давай, за нашу синюю птицу удачи.

Выпив, Алик тут же налил по второй. Игорь взял свою кружку и подошел к окну. За окном крупными хлопьями падал снег, исполняя завораживающий вальс. Рассвело, а на улице была непривычная тишина. Лишь изредка, в далеке, мелькнет какой ни будь прохожий, спешащий домой, что бы отоспаться. Алик подошел к Игорю и тоже заворожено встал у окна.

— Знаешь, Алик, я же рос в деревне. Сюда мы переехали, когда я учился в шестом классе. Я, был «ботаником», такой умненький пай-мальчик. В классе был самым маленьким. До восьмого класса били чуть не каждый день. Нет, не одноклассники. У нас школа была на окрайне, и с утра, возле нее собиралась великовозрастная шпана, которые имели не по одной ходке в зону. Каждый школьник должен был отдать копеечку, которую родители давали на обед. Кто не отдавал, избивали. У меня отец пил, дома иногда и на хлеб денег не было. В один прекрасный день, я не выдержал, отлупил самого борзого. Со мной после этого они здороваться начали. Тогда я понял, что на силу, нужна другая сила. После армии, я уже сознательно пошел в милицию. Хотел, что бы в мире было меньше горя, а надо было идти в киллеры. Отстреливать нашу верхушку в зародыше. В девяностые, начался наш дикий российский капитализм. В обществе поменялось полностью самосознание. Сейчас у молодежи в героях числятся бандиты и воры. Чем дальше, все хуже и хуже. Банды плодятся как грибы. Одну ликвидируем, а на ее месте уже две. Знаешь, какой-то серый сумрак и чем дальше, сумрак все гуще. В милиции профессионалов почти не осталось, кого во время очередной зачистки вышибли, а кто, посмотрев на этот бардак, сам ушел. Кому-то ведь выгодно, развалить спецслужбы. Неужели наверху не понимают, что рано или поздно и их это коснется. Нет ничего страшнее нищих, обворованных, ограбленных людей, которым кроме своей жизни уже и терять нечего.

— Игорь, выкинь это из головы, так недолго до петли или пули. Пошли к Жене, там, наверное, уже все собрались.

В кабинете все не уместились, и инструктаж проводили в актовом зале. Инструктаж проводился недолго. Женя разбил присутствующих на пары, объяснил, кто на какой автомашине едет и вручил конверты с санкциями на обыск и задержание. Искоса поглядывая на Алика с Игорем, оперативники толпой вышли из зала, где остались Женя, Алик, Игорь и четверо следователей, двое из ГОМа и двое из прокуратуры.

— Алик, что по Перекопскому?

— Человеку отзвонюсь, скажу точно.

Алик вышел из зала и прошел в кабинет. Взяв трубку телефона, он набрал номер.

— Михаил, не спишь?

— С вами уснешь, пожалуй.

— Не сердись, сам виноват. Соседи не разъехались?

— Самих не видно, но машины стоят.

— Понял. Ты по тому телефону, что я тебе дал, завтра позвони, вас будут ждать. Сколько их примерно?

— Вчера было человек десять.

Положив трубку, Алик прошел в кабинет начальника отдела, куда переместились присутствующие в зале.