Учеба. Учиться всегда пригодится?

Если же он время от времени разговаривает на уроке или поворачивается к кому-то, пихает кого-то локтем и говорит: «Что у тебя получилось в задачке?» — это совсем другая история. Тогда нужно и с ним, и с учительницей разговаривать о том, как облегчить ему занятия. С кем ему стоит сидеть вместе? Каким образом ему решать эти задачки? Есть много разных способов взаимодействия с людьми с особенностями. Знаете, в современном мире педагоги понимают, что сегодня все дети с особенностями так или иначе. А может, у этой учительницы много учеников и она не задумывалась о нем ни разу, просто механически говорила вам: «Утихомирьте вашего мальчика». Возможно, после вашего разговора она решит, что раз ему письменно тяжело что-то формулировать, она будет тратить на него пять минут в день и разговаривать с ним. Понимаете?

Да, я вас поняла. По поводу невролога я хотела сказать, что ходила и к неврологу, и к психологу.

И оба…

И что говорит невролог?

И невролог, и психолог сказали, что все в порядке. То есть нет никаких неврологических отклонений или гиперактивности, у него нормальная активность.

Это, к слову, не отклонение, а особенность, я настаиваю на этой формулировке. У него абсолютно точно нет гиперактивности?

Точно.

Тогда мы с вами, Оля, уверенно возвращаемся к варианту номер один, когда, с одной стороны, вы вместе с учительницей стараетесь сформировать для него удобные и понятные рамки, поскольку речь идет о характере. Видимо, где-то он подсмотрел такую модель и теперь транслирует ее во все стороны. А с другой стороны, вы, конечно, продолжаете разговаривать с ним о границах, рамках, о других людях, которые находятся рядом с ним.

Коротенький вопросик такой: а дома совсем-совсем ничего подобного не бывает? То есть это стопроцентный сюрприз — в школе одно, а дома другое?

Да нет, конечно! Нет! Я и говорю, что знаю, какой у меня сын, да и семья у нас очень активная и физически, и, так скажем, психически. Поэтому я понимаю, откуда это может быть. Но тем не менее мне хочется ему помочь, чтобы он не был в конфликте…

Оль, приведите какой-нибудь домашний пример.

Ну, У него есть сестра — и они часто дома устраивают «разборки»: он ее задевает, обижает, обязательно ему надо толкнуть ее, чтобы она разозлилась или заплакала. Я стараюсь не вмешиваться.

Олечка! Не пойдет, это никуда не годится.

Нет?

Не годится, нет. Мне кажется, что это та самая ситуация, когда вы как мама и как любящий человек должны с ним поговорить. Не когда он поссорился с сестренкой, а когда он, наоборот, спокоен. И сообщить ему, что вас это не устраивает, что вы не готовы к тому, чтобы он обижал других людей, потому что вы не обижаете его, не обижаете папу, а папа вас и т. д. Не готовы — это красная черта, которую мы не перейдем…

Границы.

Нет-нет, про границы — это абстрактно, надо ему сказать: «Я — твоя мама, которая тебя обожает. Я чувствую, что у меня все вскипает внутри в такие моменты. Я не готова к тому, чтобы у меня дома такое творилось. Я бы и папе не позволила себя обижать, я бы и себе никогда не позволила обижать тебя». Ответ — «нет». Это тот случай (довольно редкий, к слову сказать), когда «нет» означает «нет». А дальше нужно раз за разом об этом говорить и возвращаться к ситуации. Напоминать ему об этом, когда он, например, приходит из школы. Иногда хватает одного напоминания на ушко: «Напоминаю тебе, мы с тобой об этом разговаривали». Да? Все.

Ага.

Если речь идет о том, что рамки расшатаны, нужно просто вернуть их на место. Самые обычные понятные рамки. На самом-то деле все мы проверяем рамки, правда же? Со взрослыми происходит то же самое. Я не говорю, что мы хулиганы и хотим все нарушать, дело не в этом. Мы всегда нащупываем дно, всегда разводим руки в стороны в поисках стены, той самой рамки.

К нам дозвонилась Эльвира из Вологды, здравствуйте!

Здравствуйте, Дима! Я мама с почти двенадцатилетним стажем, у меня четверо детей. Вопрос такой: старший мальчик…

Которому двенадцать, стало быть, да?