Учеба. Учиться всегда пригодится?

Как помочь человеку найти свое призвание? Этого я не знаю, потому что призвание на то и призвание, что оно не от нас с вами зависит, а от природы или от Всевышнего. Как сделать так, чтобы человек в это призвание поверил и оно появилось? Жить рядом с ним, соответствуя собственному призванию, конечно. Как ребенок учится есть ложкой? Видит, что мама с папой едят ложкой. Как ребенок учится не писать в штаны? В какой-то момент понимает, что это не очень удобно — писать в штаны, да и мама с папой в туалет ходят, между прочим. С призванием дело обстоит абсолютно так же. Если рядом со мной люди, которые во всех смыслах живут страстно — страстно читают, страстно занимаются спортом, страстно готовят, то я перейму эту страсть обязательно, потому что ничто так не зажигает, как эта самая живая страсть. Надо говорить не о том, как привить призвание, а как сделать так, чтобы человека окружали люди, которые верят в себя, которые верят, что нужно идти за внутренним призванием.

Затрудняюсь ответить. Наверное, все время был какой-то страх, что нужно идти поэтапно, постепенно, не растерять знания и время не упустить.

Я совершенно не хочу утверждать, что вы поступили неправильно или правильно… Мне кажется, что парадигма, в которой мы живем, в результате приводит нас к тому, что мы поступаем не туда, а после этого, поняв, чем хотели бы заниматься, боимся бросить то, что у нас уже есть. А потом мы говорим: «Мне уже поздновато учиться заново». Наши дети могут избежать этих ошибок. Когда мы приучаем их к такой жизни, мы немножечко ошибаемся, и дальше они начинают ошибаться вслед за нами. Предположим, мы выдавим из замечательного молодого человека тринадцати лет признание, что ему физика ближе, чем литература. Что будет дальше? В тот момент, когда он захочет подзабить на физику, взрослые ему скажут: «Как же так? Ты же выбрал физику». Если вдруг он захочет заняться чем-то третьим, не физикой и не литературой, а химией или биологией, ему тут же скажут: «Подожди, но мы же с тобой готовимся к тому, что ты будешь физиком-ядерщиком». Есть и другой вариант, при котором мы позволяем ему заниматься тем, чем он увлечен, поддерживаем его и помогаем ему. Как помогать? Путешествовать вместе, пробовать разные кружки, ходить в кино, обсуждать, чем люди могут заниматься в жизни, какие новые профессии появляются и т. д. «Это немного страшновато», — скажете вы. Зато через полгода он гарантированно будет вам говорить: «Мам, слушай, я люблю целый мир». Я как папа понимаю ваш страх, даю вам честное слово. Но, с моей точки зрения, мы сможем дать этому тринадцатилетнему юноше намного больше, если предоставим ему больше свободы.

Вот мы как раз пытаемся отдавать его в разные кружки, чтобы он мог попробовать себя в информатике, в истории, в спорте, в языках, в шахматах. Но он пока ничем не заинтересовался. Может, мы что-то не так делаем?

Да ладно! Что значит не заинтересовался? Даже я знаю, что он любит велоспорт. А я совсем чужой для вас человек.

Велоспорт любит, да. Нравятся ему самокат, трюковые велосипеды.

Ничего себе, Юля, и вы так легко говорите, что он ничем не заинтересован. Это же такое обесценивание! Зачем нам это нужно?

Да, этим он очень заинтересован.

Ура! И есть еще много чего, чем он заинтересуется.

До нас дозвонилась Мария из Москвы. Здравствуйте, Мария!