Учение о понятии

Общее значение этого умозаключения состоит в том, что единичное, которое, как таковое, есть бесконечное отношение к себе и тем самым _{73}должно бы было быть внутренним, выступает через частность в существование, как в общность, почему оно уже не принадлежит более лишь самому себе, но стоит во внешней связи; наоборот, так как единичное выделяется в своей определенности, как частность, то оно в этом отделении есть нечто конкретное и, как отношение определенности к себе самой, нечто общее, относящееся к себе и тем самым поистине единичное; в крайнем термине общности оно из внешности переходит внутрь себя. Объективное значение умозаключения в первом умозаключении имеет характер лишь поверхностный, так как в нем определения положены, еще не как единство, которое составляет сущность умозаключения. Оно есть еще нечто субъективное, поскольку отвлеченное значение, свойственное его терминам, есть еще не в себе и для себя, а в субъективном сознании, стало быть изолировано. Впрочем отношение единичности, частности и общности есть, как оказалось, необходимое и существенное отношение формы определений умозаключения; недостаток состоит не в этой определенности формы, а в том, что

не под этою формой каждому единичному определению свойственно вместе с тем большее богатство. Аристотель обращал внимание более на простое отношение включения, когда так излагал природу умозаключения: если три определения относятся между собою так, что один крайний термин входит полностью в среднее определение, а это среднее определение – полностью в другой крайний термин, то оба эти крайние термины по необходимости образуют вместе заключение. Здесь указано более лишь на повторение одинакового отношения, включения, одного крайнего термина к среднему, а этого затем к другому крайнему, чем на взаимную определенность трех терминов. А так как умозаключение основывается на вышеуказанной взаимной определенности их, то сейчас же оказывается, что другие отношения терминов, свойственные прочим фигурам, могут иметь, как умозаключения рассудка, достоверность лишь постольку, поскольку они могут быть сведены на это первоначальное отношение; это не различные виды фигур, стоящие рядом с первою, но с одной стороны, поскольку они должны быть правильными умозаключениями, они основываются вообще на существенной форме умозаключения, которая есть первая фигура; а с другой стороны, поскольку они уклоняются от нее, они суть видоизменения формы, в которые необходимо переходит эта первая отвлеченная форма, тем самым определяющая себя далее и к полноте. Сейчас окажется ближайшим образом, чтó отсюда вытекает.

Е

–В–А есть таким образом общая схема умозаключения в его определенности. Единичное подчинено частному, а последнее общему; поэтому единичное также подчинено общему. Или иначе единичному присуще частное, частному же общее; поэтому последнее присуще также единичному. Частное с одной стороны, именно в противоположность общему, есть субъект; в противоположность же единичному первое есть предикат; или иначе в противоположность общему оно есть единичное, в противоположность единичному – _{74}общее. Так как в нем соединены оба определения, то крайние термины связаны этим своим единством. Слово поэтому является происходящим в субъекте выводом, вытекающим из субъективного соображения отношения обеих непосредственных посылок. Так как субъективная рефлексия высказывает оба отношения среднего термина к крайним, как отдельные и притом непосредственные

суждения или предложения, то и заключение, как опосредованное отношение, есть, конечно, также отдельное предложение, и слово поэтому или следовательно служит выражением его опосредованности. Но это «поэтому» должно считаться не некоторым внешним для этого отношения определением, имеющим свое основание и местопребывание лишь в субъективной рефлексии, а напротив, обоснованным в природе самых крайних терминов, отношение которых высказывается, как простое суждение

или предложение, лишь ради и в силу отвлекающей рефлексии, истинное же их отношение положено, как средний термин. Следовательно Е есть А – что это есть суждение, это чисто субъективное обстоятельство; умозаключение состоит в том, что это не есть только суждение, т.е. есть отношение, произведенное не через простую связку или пустое «есть», а через определенный, содержательный средний термин.