Ученик

— Послушайте, я понимаю, к чему вы клоните. И знаю, что вам нужно. Но я уже сказал вам, что едва знаком с миссис Йигер. Я занимался только ее матерью. Знаете, я хорошо поработал с ней. Мне потом об этом все говорили. Она выглядела как живая.

— Ты не против, если мы заглянем в твою машину?

— Зачем?

— Просто осмотрим.

— Я против. Но вы ведь все равно туда полезете, не так ли?

— Только с твоего разрешения. — Корсак выдержал паузу. — Знаешь, сотрудничество — это улица с двусторонним движением.

Джо продолжал пялиться в окно.

— Сегодня на кладбище похороны, — тихо произнес он. — Видите все эти лимузины? Еще в детстве я любил смотреть на похоронные процессии. Они такие красивые, такие величественные. Это единственное, что люди делают правильно. Единственное, что они не успели разрушить или испортить. Не то что свадьбы, на которых они вытворяют всякие глупости вроде прыжков с парашютом или клятв в прямом эфире, на всю страну. На похоронах мы пока еще выказываем уважение друг к другу...

— Твоя машина, Джо, — оборвал его Корсак.

Джо наконец обернулся к ним и направился к одному из шкафчиков. Достав оттуда связку ключей, он протянул ее Корсаку.

— Коричневая «Хонда».

* * *

Риццоли и Корсак стояли, уставившись на серо-коричневый коврик, выстилавший багажник автомобиля Джо Валантайна.

— Черт! — Корсак хлопнул крышкой багажника. — Но я все равно не отстану от этого парня.

— Но у вас нет на него ничего.

— Видели его ботинки? Похоже, одиннадцатого размера. А в катафалке коврики темно-синие.

— Как и в тысячах других машин. Так что совсем не обязательно, что он тот, кто нам нужен.

— Ну, не подозревать же мне старика Уитни. — Хозяину Джо, Леону Уитни, было шестьдесят шесть лет. — Послушайте, у нас есть ДНК убийцы, — продолжил Корсак. — Остается лишь взять ДНК Джо.

— Вы полагаете, что он отольет вам спермы в чашку?

— Если хочет сохранить работу, думаю, он сделает все, что ему прикажут.

Риццоли бросила взгляд через дорогу, в сторону кладбища, из ворот которого уже выходила похоронная процессия. Как только мертвые преданы земле, жизнь продолжается, подумала она. Какой бы ни была трагедия, жизнь должна двигаться вперед. И я тоже.

— У меня больше нет возможности заниматься этим делом, — сказала она.

— Что?

— У меня полно своей работы. И к тому же я не думаю, что дело Йигера как-то связано с Уорреном Хойтом.

— Но три дня назад вы думали по-другому.

— Я ошибалась. — Риццоли прошла к своей машине, открыла дверцу и опустила стекла. Жаркие волны хлынули на нее из раскаленного салона.

— Я вас чем-то обидел или просто достал? — спросил Корсак.

— Нет.

— Тогда почему вы выходите из игры?

Она села за руль. Сиденье нещадно жгло даже сквозь брюки.

— Весь последний год я пыталась вычеркнуть из памяти Хирурга, — сказала она. — Я должна избавиться от него. Нужно прекратить искать его след во всех преступлениях, с которыми я сталкиваюсь.

— Знаете, иногда интуиция — лучший подсказчик.

— Иногда. Но чувства далеко не факты. И нет ничего особенного в интуиции полицейского. В конце концов, что такое наши ощущения? Как часто они подводили нас? — Риццоли повернула ключ в замке зажигания. — К сожалению, слишком часто.

— Так вы на меня не в обиде?

Она хлопнула дверцей.

— Нет.

— Точно?

Она посмотрела на него в открытое окно. Он стоял, щурясь на солнце, и его глаза казались щелочками под кустистыми бровями. На его руках щетинились темные волосы, и весь он был какой-то тяжелый, громоздкий, чем-то напоминающий гориллу. Нет, он не достал ее. Но все равно она не могла смотреть на него без некоторого отвращения.

— Просто у меня больше нет времени, чтобы заниматься этим делом, — сказала она. — Сами понимаете.

* * *

За рабочим столом Риццоли с головой ушла в изучение бумаг, накопившихся за время ее отсутствия. Верхней в стопке была папка с делом по трупу из самолета. Личность жертвы до сих пор не была установлена, и останки все еще лежали невостребованными в судебном морге. Она слишком долго не занималась этим делом. Но, даже открыв папку и принявшись изучать снимки, сделанные в ходе вскрытия, она продолжала думать о Йигерах и человеке, на одежде которого оказался волос с трупа. Она просматривала расписание вылетов и прилетов аэропорта Логан, а перед глазами стояло улыбающееся лицо Гейл Йигер с фотографии на комоде. Она вспомнила галерею женских фотографий, вывешенных в комнате совещаний год назад, когда шло расследование дела Хирурга. Те женщины тоже улыбались, и в их глазах светилась жизнь. Думая про Гейл Йигер, она почему-то вспоминала мертвых — тех, кто был до нее.

И в который раз задавалась вопросом: не среди них ли уже и Гейл?

Завибрировал пейджер, и от его жужжания она вздрогнула словно от удара током. Пришло сообщение, которое грозило расстроить все ее планы на день. Она сняла трубку телефона.

Уже через минуту она выбегала из здания.

5