Ученик чародея

Наконец, входная дверь без шума затворилась за Мутным. Покинутая им квартира представляла собою удивительную картину: все ящики письменного стола, шифоньера, комода были выдвинуты, ил содержимое в беспорядке раскидано по полу. В кабинете на газовом камине — гордости «аристократического» быта Яна Петровича — громоздилась гора пепла. Огонь широкой горелки был погашен. В комнате стоял чад горелой бумаги, все больше перебиваемый запахом газа, продолжавшего выходить из незакрытой горелки в камине.

86. Дача в Лиелупе

Начинались сумерки, когда Мутный сошёл с поезда на платформе Лиелупе. Накрапывал дождь, и Ян Петрович поднял воротник пальто. Право, он поднял воротник и надвинул на уши шляпу только из-за дождя, а вовсе не для того, чтобы его труднее было узнать. Он шёл прямо через лес, неудобным, но самым коротким путём: лишь бы поскорее перехватить проклятого Строда! Оскользаясь на корнях сосен, увязая в зыбком песке, с иглами хвои, набившимися в ботинки, Мутный бежал, задыхаясь. Этот отвратительный тип, наверное, рыщет вокруг дачи! А может быть, нарушив приказ Мутного, разлёгся на диване в комнате Яна Петровича, уверенный в своей безопасности. Ян Петрович приостановился на углу своей улицы и осмотрелся: ставни дачи затворены, калитка на запоре. Нарочито не спеша подошёл к палисаднику на случай, ежели его кто-нибудь видит. Стукнула щеколда, звякнули стекла балконной двери. Если «Строд» уже здесь — он это непременно услышал.

Ян Петрович хотел было выйти во двор, чтобы снаружи оглядеть чердак: если что-нибудь подозрительное увидит он, то значит могли сто раз увидеть и другие. Но тут же подумал, что соседи могут заметить и его самого разглядывающим чердак. Все ещё нерешительно переступил порог столовой. Тут ему показалось, что за его спиной кто-то есть. Быстро обернулся и в испуге попятился: он не знал этого человека. Строд тут не один? Немедленно, как можно скорей выгнать этих людей!

— Отдайте ключ и немедленно вон! — резко проговорил он, как умел приказывать, когда сердился.

— Ваш ключ? — спросил незнакомец.

— Не валяйте дурака, — прикрикнул Ян Петрович совершенно так же, как сегодня утром на него самого цыкнул Строд. — Ключ!

— О каком ключе вы говорите?.. — спокойно спросил незнакомец и вдруг рассмеялся: — Ах, вот оно что: вы отдали ему ключ. — И сразу став серьёзным, также спокойно и твёрдо сказал: — Садитесь!

В третий раз за этот день ноги Яна Петровича отказались его держать. Зубы Яна Петровича ещё стучали по краю поданной ему чашки с водой, когда незнакомец, приготовив бланк, задал первый вопрос:

— Фамилия? Имя, отчество?

Ян Петрович будто и не слышал вопроса. Его расширенный взгляд был устремлён на бланк протокола, и в голове лениво толклась несуразная мысль: почему он розовый?.. Розовый бланк?!..

Прервав составление протокола, уполномоченный негромко сказал вошедшему из соседней комнаты сотруднику:

— Проверьте: снаружи дача должна казаться пустой, — и добавил, поглядев на понуро сидящего Мутного: — И полная тишина… Мы даже прекратим эту беседу.

Из этого Ян Петрович сделал вывод, что «Строда» ещё нет, и вздохнул с облегчением. Не потому, что он за него боялся, нет! С величайшей готовностью задушил бы он сейчас этого субъекта собственными руками. А просто Яну Петровичу казалось: не появись Строд — и улик против него, Мутного, не будет. Все окончится простым испугом. Если за минуту до того он был готов повиниться, — то сейчас, когда мелькнула эта надежда, решил молчать.

— Странное недоразумение, — начал было он, но уполномоченный только строго взглянул на него, и Мутный поспешно закивал головой и осторожным движением, будто даже оно могло нарушить тишину, отёр вспотевшие от страха ладони о брюки.

Квэп ещё издали, едва перейдя проспект Булдури, стал приглядываться к тому, что делается вокруг. Он прошёл мимо нужного поворота и непринуждённо зашагал к морю. Только оттуда, укрываясь за соснами, повернул обратно к даче Мутного. Уже начав было обходить участок, заметил в заборе заднюю калитку, выходившую на дюны. В неё можно было войти, оставаясь невидимым с улицы. Калитка была не заперта. Квэп остановился, прислушиваясь, и даже, как волк, понюхал воздух. Он не замечал этого движения. Оно было инстинктивным и со стороны выглядело странно. Внимательно, не переступая границы участка, пригляделся к затворенным ставням. В них было что-то, что ему не нравилось. Силился вспомнить: не был ли вон тот ставень в окне второго этажа отворён утром, когда он делал разведку. Почему же он затворён сейчас так же, как все ставни первого этажа? Ведь с утра на даче никого не должно было быть!.. Квэп отступил за сосну и терпеливо стоял, не шевелясь. Малейший звук, раздайся он на даче, был бы ему слышен. Но там было тихо. Как вдруг Квэпу показалось, что в сердечке, вырезанном в подозрительном ставне, что-то шевельнулось — едва заметно, на один короткий миг… Квэп сунул сжатые кулаки в карманы пиджака с такою силой, что треснул шов на плече: — Почудилось или?..