Ученик тигра

– А ты, крысёныш, даже не вздумай пытаться что-то продать. Или закончишь так же, как Кун-Кун.

Наводя лоск на волшебный посох, обезьяна добавила:

– В те времена, когда она жила, ещё не существовало денег. Люди не торговали, они обменивались. Меняли одно на другое.

Крыса в ужасе прикрыла лапкой рот.

– Не было денег? Бедняжка! Кто-то должен её просветить!

– В последний раз предупреждаю, не лезь к ней, – предостерегла Мистраль.

– Что, вспыльчивая? – спросил Сидни.

– Она…

Мистраль задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова.

– Она словно великая река, – пришла на помощь обезьяна. – Разливается весной и затопляет берега своими водами. Потоп приносит на сушу плодородный ил и обновляет почву, но он же сметает на своем пути дома и губит людей.

– Именно так. – Похоже, дракон впервые согласился с обезьяной. – Она как природа. Она делает то, что делает, потому что должна, и её не заботит, помогает ли она простым смертным или приносит им страдания.

– Люди предпочитают думать, будто природа подобна человеку: иногда спокойная, иногда сердитая. Но природа всегда равнодушна.

Сидни рассеянно смотрел перед собой.

– Будет элементарно вежливо ей помочь, раз уж она так долго была не у дел. – Сидни рассеянно смотрел перед собой. – Так, посмотрим. Что ей может понадобиться?

Хоть Сидни больше не болтал о том, чтобы превратить Нюй Куа в покупателя, он выглядел подозрительно задумчивым – словно пытался сообразить, как бы покороче растолковать императрице насчёт денег. К этому времени тигр успел начертать на полу диаграмму красными чернилами. В центре сложного орнамента вырисовывался образ полуженщины-полузмеи. Страж ползал на трёх лапах вокруг изображения, подправляя его кистью. Положив Тома на импровизированные носилки, они все вместе обошли вокруг диаграммы.

– Теперь начинайте отбивать ритм, вот так…

Тигр стал мерно отстукивать лапами по полу. Затем, встав в центре диаграммы, Страж начал двигаться в такт, напевая про себя мелодию, покачиваясь на нетвёрдых лапах в мистическом танце. Глубокий раскатистый тигриный рык становился то громче, то тише, переходил в грозный рокот и снова стихал. Одновременно Страж начал передними лапами рисовать в воздухе магические символы, светящиеся неоном. Каждый раз, когда он задевал ещё не растаявший символ, яркие линии рассыпались облаком искр. Сначала точки света беспорядочно метались из стороны в сторону, как светлячки, но, следуя за танцем, они постепенно стали опадать на рисунок, и орнамент начал светиться, как расплавленное золото. Внезапно через комнату пронёсся тёплый ветерок.

– Это не часть ритуала, – заволновалась обезьяна.

– Нет, это что-то другое…

Мистраль подняла голову. На потолке появился бледный круг белого света. Он покрылся рябью, как поверхность пруда, в который кинули камень. Мистраль встрепенулась.

– Скорее! Колесница призраков!

– От неё никому не уйти… – покачала головой обезьяна.

– Я смогу! – Господин Ху продолжал колдовать.

Все почувствовали в спинах покалывание. Рисунок разгорался всё ярче и ярче, и внезапно пол исчез. Под ногами поплыли клубящиеся голубые облачка. Внизу, в тумане, можно было неясно разглядеть силуэты башен и воинов, но всё растворилось в дымке прежде, чем образ прояснился. В зияющем пространстве осталась только сырая песчаная почва. Она дышала свежестью, какая бывает на пляже после тёплого летнего дождя. Ноги Стража подогнулись, он почти упал, но удержал равновесие.

– Готово.

– Отдохни хоть минуту.

Мистраль потянулась к нему, чтобы поддержать тигра. Господин Ху отвёл её лапу.

– Нет времени.

Он указал на бледный призрачный край крыла, появившийся под потолком. Его уши прижались к голове, и он прорычал, глядя вверх:

– Нет, ещё не пора! Мастер Томас мой!

Тигр схватил Тома с носилок и ступил в песок, сразу погрузившись в него.

– Это что, зыбучие пески? – ахнул Сидни.

– Нет, это изменившаяся почва, – ответила обезьяна. – Или, наоборот, мы изменились. Страж может объяснить подробнее, но сейчас нет на это времени. Скорее прыгай, Сидни! – позвал он, с тревогой глядя наверх.

На мелькающем крыле неумолимой колесницы уже можно было ясно разглядеть зловещий контур черепа. Оказавшись в песке, Сидни стал загребать его лапками.

– Надо же, всё равно что плаваешь!

Нырнув в песок, обезьяна ненадолго задержалась у поверхности.

– Колесница призраков летает по комнате, ищет. Почему она не преследует нас?

– Путь к императрице не принадлежит нашему миру, – ответил Страж. – Сидни, думаю, нам снова понадобится фонарик.

– О чём речь, мистер Хэ!

Покопавшись в своих запасах, торговец вручил фонарик тигру. Страж распорядился:

– Я буду указывать путь. Обезьяна, можешь взять мастера Томаса?

– Конечно. – Обезьяна приняла на руки мальчика. – Как долго ты можешь держать проход открытым?

– Не знаю точно. Нам лучше торопиться.