Ученик убийцы

«Судя по всему, убийства вызывают аппетит», – подумала она.

– Не голодны, агент? – спросил ее Гаррик.

Шеви натянуто улыбнулась:

– Мне что-то не по себе. Должно быть, от обилия трупов.

Гаррик подмигнул Райли.

– К этому вы постепенно привыкнете. Взгляните хоть на моего бывшего ученика, а теперь партнера. Он ни за что не откажется от бекона, хоть бы у дверей его дожидался палач.

– Возможно, так и есть, – сказала Шеви. – Так обычно и бывает с теми, кто убивает всех встречных.

– Вас я еще не убил, мисс Савано. Быть может, после завтрака, а?

Райли сидел молча, не встревая в перепалку. Ему хотелось только спать и, быть может, увидеть во сне пляж и рыжеволосого мальчишку.

Следи за волной – а не то она может сбить тебя с ног.

В самом ли деле мальчишка произнес эти слова, или все эти воспоминания из прошлого – лишь порождения его собственного разума? Райли встряхнул головой, разгоняя привычный туман, который окутывал его мозг всякий раз, когда он оказывался рядом с Гарриком. Обычно он отпускал свое сознание грезить о чем-то отвлеченном, но сегодня он не мог себе этого позволить. На карту была поставлена жизнь Шеви. Впрочем, как и его собственная.

Меньше всего на свете Райли сейчас хотелось жирного жареного мяса, но его тело испытывало голод, а как частенько говаривал Гаррик, «Наедайся, мальчик. Может статься, твоя следующая трапеза будет последней».

– Тебе нужно поесть, Шеви.

Рука Гаррика стрелой метнулась над столом и вцепилась Райли в ухо.

– Шеви? Ты кем себя вообразил, сынок? Принцем Уэльским? Разве так следует обращаться к леди? Для тебя она агент Савано или мисс.

На Шеви это не произвело особого впечатления:

– Ух ты, какие манеры. Круто. Я думала, вы обычный убийца-психопат, но ваша вежливость сразила меня наповал.

Гаррик вздохнул, словно строптивость девушки ему уже прискучила.

– Эта затянувшаяся мелодрама начинает слегка утомлять. Как бы мне убедить вас вести себя более цивилизованно, хотя бы пока мы за столом?

Правило психологии 101: добейся, чтобы объект заговорил о себе. Любая усвоенная информация может в дальнейшем оказаться полезной. Если, конечно, оно будет, это дальнейшее.

– Вы могли бы сказать мне, кто вы такой на самом деле.

Гаррик отнесся к вопросу серьезно. Конечно, было бы очень приятно поделиться всеми подробностями своего чудесного преображения, но, опять же, слишком много знаний – слишком много силы, поэтому лучше ограничиться самыми общими словами.

– Мне известно, что Феликс изложил вам основы. Червоточины в пространстве-времени и все такое прочее. Когда я и Феликс перемещались по временному тоннелю, мы слились в одно целое. Я по-прежнему контролирую свою личность, но Феликс определенно стал частью меня.

– Вы убили его?

– Скажем так – я убил большую его часть. Но прошу заметить, что это была самооборона: он успел активировать бомбу.

– Значит, вы можете делать всякие штуки с помощью того, что осталось от Феликса?

– Трюки? Ах да, разумеется. Трюки. Дамы обожают волшебные фокусы. Задумайте карту.

Шеви вытаращила глаза:

– О, ради бога.

– Нет-нет, мадмуазель, я совершенно серьезно. Представьте себе карту. Или, как вы, американцы, любите говорить, визуализируйте ее.

Шеви ничего не могла с собой поделать. Перед ее мысленным взором тут же возникла королева червей. Так назывался любимый бар ее отца на Тихоокеанском шоссе.

Гаррик щелкнул пальцами.

– Знаю. Вы представили себе пиковый туз. Карту, которая означает неотвратимую и мучительную смерть.

– Ничего подобного, – возразила Шеви.

Гаррик крутанул в пальцах нож для масла.

– А теперь да, – только и сказал он.

Прямо сказать, фокус был довольно дешевый, Гаррик и сам понимал это, но он вырос на подмостках, и театральность была у него в крови.

Принесли еду, и Гаррик принялся за нее с нескрываемым удовольствием, даже посмеиваясь иногда, отщипывая куски то с одной, то с другой тарелки: то макал сосиски в кленовый сироп, то мазал запеканку горячим шоколадом, одним словом, вел себя как расшалившийся ребенок.

– Превосходно, – заявил он. – Все свежее, никакого песка на зубах. Каждое блюдо чудесно пахнет, и все, что должно быть горячим, действительно горячее.

Шеви в упор смотрела на фокусника, стараясь приметить каждую деталь его облика и манеры поведения, чтобы как следует их запомнить.

«Среднего возраста. Может, сорок с небольшим, трудно сказать точнее. Лицо бледное. Зубы кажутся чуть длинноватыми, пожелтевшие. Глаза темные. Может, синие, глубоко посаженные, с выступающими бровями. Волосы черные, начинают седеть. Длинные, прямые. Худощавого сложения, но жилистый. Ничего, что выглядело бы явно угрожающим. Если бы снимали фильм о злодее викторианских времен, главная роль ему бы точно не досталась».

«Я непременно получу свой шанс», – думала Шеви, но каждый раз, когда она собиралась броситься на фокусника, тот сразу догадывался о ее намерениях. Как будто мог читать ее мысли.