Ученица Хозяина Топи (СИ)

— Смотрите, на все согласная, и не боишься? — фыркнул магик на радость девичью любуясь. Та головой помотала.

— Ты же рядом будешь, — сказала, а сама лишь позже фразу осознала, отчего опять румянец растреклятый по скулам растекся. И вроде ведь не сказала ничего, а так тепло самой стало от слов этих.

— К ночи соберись тогда, Базан света дневного не любит, а к нему первому отправимся.

Очередным кивком проводила Хозяина.

Может быть, станется, что и на сам праздник ее все же возьмет добровольно, коли она себя проявит хорошо? Вон с бесами ведь управилась! Хотя хочет он того, али нет, Веська вознамерилась и так и этак на празднество попасть. Любопытно было — страсть! Царя Навьевого увидать хоть в полглазка. Говоря, весь костяной он, да призрачным светом обтянут, а корона платиной сияет и каменьями драгоценными. И сам в Прави то не является смертным, только слуги его… Любопытство все же в Вешке сильно было.

Глава 26

— Ну и что ты ерундой страдаешь? — как Веша ушла, на лавку рядом с магиком ворон приземлился. — Взял бы уже ее себе.

Лесьяр на птицу глянул с раздражением.

— Все у вас людей вечно через одно место, — прокряхтел пернатый, — что она на тебя смотрит, что ты на нее, а оба не подступятся.

— С чего ты взял, что я на нее смотрю как-то по-особенному, — насмешливо Лесьяр отозвался, — хорошенькая, это верно, так сколько таких на болотах было за эти годы.

— Ой, ты ври-ври, да не завирайся. Ни одну из них ты магии не обучал и в город танцевать не водил.

— Следил опять? — зашипел Хозяин на ворона.

— А что еще надсмотрщику делать-то? — хохотнул тот в ответ.

— Надсмотрщик… прихлопнуть бы тебя.

— И еще срок продлишь.

— Я уже писал письмо, чтобы пересмотрели. Слишком уж тьмой напитался за это время. Глядишь, куда еще отправят на оставшиеся годы.

— Ученицу свою прихватить не забудь, — посмеиваясь ехидно подытожил ворон.

— Говорю же, ничем она от прочих не отличается, — а сам чуть не рычит, — нравится, да, милая такая, добродушная, да послушная, но девка и только. Я, может, ее потому и не трогаю, что потом неинтересно станет. А так дразнишь, а она краснеет, забавная.

— Сколько лет тебя знаю, Лесьяр, а ты, как был баран упертый, таким и остаешься.

Кажется, перебранки были меж них привычны, по крайней мере, ворон ничуть не выказывал страха, а Лесьяр даже не пытался того согнать.

И все бы хорошо, да Весенья, решившая уточнить, будут ли они перед уходом ужинать, да стоит ли готовить чего, в дверях так и застыла. Ворон-то с магиком того не заметили, ветрено было, травы вот шуршат, деревца поскрипывают, а они в стороне сидят, да отвернувшись. Зато их голоса до Веси хорошо долетали. И так горько стало. Хорошенькая, значит? Такая же, как прочие за эти годы? Она-то уж себе навыдумывала, в любви признаться захотела на взаимность от надеясь. Счастья думала попытать, а здесь вон — послушная! Нравится ему, как она краснеет! Не трогает, что неинтересно станет? Вот паскуда охальная!

Тихо отошла от проема дверного и в поварню сбежала. Здесь уж в кладовку заскочила, да дверь захлопнула, привалилась к ней спиной. Глаза защипало, а в груди все сжалось болезненно. Вот значит, как сердце девическое разбивается.

— Ну и черт с тобой! — выдохнула резко, да ведро ногой пнула. Щеки вытерла зло, не желая мокроту разводить. В конце концов, они вообще уговаривались не влюбляться, он ее учитель и только! Вот пусть и учит. А что сердце девичье растревожил, так ничего, заживет. А играть с собой больше не позволит!

А дышать от тех мыслей тяжело — переболит.

— Весенья? — послышалось из-за двери. Вот что, спрашивается, ему вдруг понадобилось?

Лицо еще раз промокнула рукавом, выдохнула, к спокойствию душеньку собственную призывая, прихватила ворох тряпок, да дверь отворила.

— Здесь я, — натянула улыбку на лицо.

— Я грохот услышал, точно упало что, все у тебя в порядке? — заглянул поверх плеча ее в каморку, но Веша дверь закрыла.

— Да ведро задела в потемках.

— А это что? — кивнул на ветошь у нее в руках.

— Да вот… — заозиралась, слова подбирая, — окна намыть вознамерилась!

Лесьяр за ее взглядом проследил до махонького, круглого окошка под потолком, после — снова на ворох тряпья, которым можно было это самое окно целиком напихать. Брови черные вот вновь по лбу кверху поднялись.

— Давай-ка мы по-иному поступим.

Из ручек девичьих ветошь забрал, на стол отложил.

— Ты с бесами недурно управилась, нити уже прочные выходят, давай заклинание испробуем.

Сразу же мысли девичьи переключились. Первое взаправдашнее заклинание!

— Давай! — согласилась с готовностью. Все! Сейчас он ее учитель. Никаких выразительных глаз, смоляных волос и рук нежных… головой пришлось встряхнуть чутка, в себя приходя.

— Бери две нити, — он выудил из пространства черные, Вешка примеру последовав, вытянула свои синие. — Теперь плетение, — продолжил он, действуя неспешно, чтобы ученица успевала повторять. — Сеть вытягиваешь на расстояние вытянутых рук, и она должна накрыть обозримое пространство, которое ты хочешь очистить.