Ученый в средневековье. Том 7

Сейчас оборонительная сила команды Зена сильно упала, но не была на нуле. Навыки ближнего боя Эвелин, а также сила Виктора, которая была немалой.

Внезапно тишину прервал кашель. Он был очень и очень долгим и надрывным, а доносился из второй кареты, которая выезжала из Вавилона вместе с повозкой учёного. Из-за проблем, что резко встали перед присутствующими, все забыли об Арчибальде.

Первой к повозке бросилась Эвелин, за которой сразу же рванул Зен. Когда они вошли внутрь, то увидели обращённый на них взгляд старого эльфа, который за время своей болезни успел очень сильно исхудать, из-за чего выглядел как какой-нибудь высушенный фрукт.

По лицу воительницы потекли слёзы, и она побежала и обняла своего учителя, сидящего на каталке. У учёного с души будто камень упал. Он со взглядом, преисполненным чувства, смотрел на друга, который смог вырваться из лап костлявой.

Виктор и Сицилл приблизились почти сразу, но не спешили заходить. Двое магов издалека смотрели на эту картину. И вскоре заметили одну деталь. Арчибальд был прикован к постели при помощи ремней, чтобы не упал во время дороги. А сейчас эльф спокойно сидел, а кусков кожи, которыми он был привязан, видно не было. 

Взгляд Дворецкого смог зацепиться за небольшие кучки пыли, что лежали по три штуки с каждой стороны, а именно столько было ремешков, что держали тело больного. Вскоре и епископ обратил на них внимание, так как заметил, что его сосед неотрывно смотрит куда-то, и решил разобраться, что же привлекло внимание Бога Молний.

Сколько бы оба ни думали, прийти ко внятному объяснению не смогли. Ведь магии Арчибальд лишился, да даже если бы он и смог её использовать, то уж точно не здесь. Иначе был бы какой-нибудь огромный взрыв огня.

Пока Виктор и Сициллом рассуждали о том, как эльф освободился, тот, в свою очередь, попытался что-то сказать Эвелин с Зеном, но вместо слов из его рта донёсся лишь надрывной сухой кашель.

Ученица Арчибальда быстро перестала обнимать своего учителя и налила в стакан воды из графина, что стоял на столике, после чего дала его больному. Тот кивнул, выражая благодарность, и залпом осушил поданный ему стакан. Протянул его обратно ученице, что быстро поставила его на тот же столик, где и взяла. А затем, ещё раз прокашлявшись, мужчина начал разговор.

Глава 489. Что может быть страшнее знаний?

— Всем привет… — начал Арчибальд, просидевший ещё минуту, перед тем как заговорить, ему надо было привести мысли в порядок и вспомнить последние мгновения бодрствования. — Простите, если вам пришлось переживать из-за меня… А сколько я спал?

— Почти три недели, — со слезами на глазах сказала ученица бледного и тощего старика, сжимая кулаки до побеления костяшек.

— Хех… Хорошо, что я выжил… — не успел Арчибальд закончить фразу, как его прервали.

Эвелин дала ему настолько сильную пощёчину, что «хлопок» услышали все в радиусе пары десятков метров.

— Ты… Ты эгоист! — девушка уже не могла сдерживать эмоции, а вместе с ними и слёзы. — Как ты мог пойти на такой эгоистичный поступок?! Ты же мог умереть… Зен сказал, что вероятность этого была около пятидесяти процентов. А когда я узнала, что ты жив, врачи сказали о том, что ты скоро умрёшь, а они ничего сделать не смогут с нынешним развитием технологий и медицины!.. Я… Я очень волновалась за тебя. Ведь, если бы ты умер…

Моральных сил Эвелин больше не хватало даже на то, чтобы кричать. Поэтому она опустилась на колени, прижалась к ногам своего учителя и возлюбленного и заплакала. Заплакала как ребёнок, которого потеряли родители, а он подумал, что те его бросили.

Зен молча развернулся и тихо вышел из кареты. Виктор и Сицилл последовали за ним. Все они без лишних слов понимали, что этих двоих лучше оставить одних на некоторое время. Раз Арчибальд смог очнуться, то восстановиться ему будет ещё проще. Тем более с ним его ученица, которая уж точно не допустит, чтобы он, до конца не поправившись, встал с кровати и пошёл куда-то.

На душе у учёного от картины, что он увидел у старого эльфа, стало тепло и немного грустно. Он вспомнил то, как проводил время с Анжеликой. Самые милые моменты и не только. Зен вспомнил даже случай в кафе, когда рядом с ним застрелили девушку, а полиция бездействовала.

По его щеке скатилась одна маленькая слезинка, но вскоре высохла. Одновременно с этим учёного охватила ярость. Ведь за тёплыми, греющими истерзанную душу попаданца моментами следовали отвратительные воспоминания. В его голове стали мелькать отрывки одного из самых мрачных отрезков нынешней жизни. Особенно долгими и яркими были воспоминания о том, как сначала Кэтрин сообщила ему о том, что его любимая жена пропала, а после о том, как появился Демон и поставил свои условия: Зен становится его слугой, или Анжелика покидает мир живых навсегда.