Училка и миллионер

И я трахаюсь. Точнее, мы. Кажется, у моей Катерины тоже сносит крышу. Она стонет, кричит, пытаясь закрыть рот ладонями или уткнуться носом в подушку, когда я ставлю её на колени и беру сзади.

— Не прячься, кричи, Катерина, — кладу ей руку на горло и прижимаю спиной к своей груди, подаваясь одновременно бёдрами вперёд. — Или ты думаешь, рыжих это смутит? Они взрослые ребята и, уверен, заняты тем же самым.

Катя не отвечает, но вижу, как на губах проскальзывает мимолётная улыбка. И мне нравится, что она способна на разные эмоции. Кайфую и от её смущения, и от искренней радости, от веселья, от страсти. От неё в целом.

Моя Катерина. Моя.

Катя выгибается и ярко, громко кончает, дрожа в моих руках. Её первый оргазм с членом внутри. И это мне тоже нравится.

Догоняюсь буквально за пару движений, вдавливаясь в её тело максимально глубоко. Напитываюсь её запахом, накачиваюсь, упиваюсь.

Чувствую себя ненормальным. Маньяком, свёрнутым на мелкой училке. Я ещё не вытащил, а мне уже мало. Мало её.

Минут двадцать так и лежим, даже шевелиться не хочется. Только натягиваю на нас обоих покрывало, когда взмыленная кожа начинает остывать. Катя молчит и лежит, прикрыв глаза. Но не спит — по дыханию слышно.

— Надеюсь, в твоей голове сейчас не запустились мыслительные процессы какого-нибудь глупого стыда или сожаления? — спрашиваю, поглаживая обнажённое плечо пальцами.

— Нет, — улыбается и приоткрывает потяжелевшие веки. — Мне хочется ещё, но сил даже пошевелиться нет.

Вот оно что. Вот так вчерашняя девственница.

— А ты не шевелись, — отвечаю и разворачиваю её к себе задницей на бок.

В этот раз беру её мягко, протяжно, медленно погружаясь на полную длину и так же медленно высовывая. Ласкаю руками то грудь, то массирую клитор спереди. Девушкам обычно так нравится.

И Катерине тоже нравится, но оргазм её вконец изматывает. Я решаю, что с неё хватит, поэтому выхожу сразу после того, как её отпускает сладкий спазм. Обойдусь. Выспится — возьму своё.

Она и правда выключается моментально, и минуты не проходит. Спи, моя хорошая, у нас впереди ещё много сладких моментов.

Меня и самого срубает сон. Гасит напрочь. И зудящий на тумбочке телефон буквально через час жутко раздражает.

Сообщение. От Лины.

“Привет, Костя. Ты в Москве?”

Соскучилась. Хер Серёженьки длиннее, очевидно, не стал.

“Нет, мышка. И я теперь вроде как оффлайн”

“Та кукла с губками-бантиками?”

“Она”

“Рада за тебя. И за девочку тоже, ей повезло”

Я слишком давно знаю Лину, чтобы даже на расстоянии почувствовать, что с ней что-то не так. И это явно не из-за того, что я с Катей. Что-то не то.

“Что-то случилось, Лина?”

Мы привыкли обо всём всегда говорить прямо, и вот это оттягивание кота за яйца с её стороны выглядит тем более странно.

“Костя… Да, кажется, кое-что. И, боюсь, без тебя я не справлюсь”

Твою мать. Она бы не просила о помощи, не будь что-то серьёзное. Лина не только моя любовница, она ещё и близкий друг. Мы знакомы слишком давно, были моменты, когда только на неё я мог опереться, когда Рема не было в стране.

“Завтра буду в Москве”

26

Катерина

Утром Костя разбудил меня поцелуем и даже не дал до конца проснуться, как оказался внутри. Это немного смутило, всё же хотелось бы освежиться в душе сначала, но это смущение растаяло быстро, как только тело, ещё помнящее вчерашнее удовольствие, затребовало новой дозы.

Именно так — дозы. Потому что как иначе назвать эту тягу? Хочется, чтобы его руки трогали меня ещё и ещё, губы целовали бесконечно, а плоть наполняла и растягивала. Хочется ощущать его запах на себе, его вкус на языке, слышать хриплое дыхание над ухом и чтобы он ртом ловил моё.

После секса Костя ушёл в душ, а я ещё понежилась в постели. После и сама покайфовала под горячими струями, а, спустившись на первый этаж, обнаружила, что Богдан и Карина уже уехали. Да и Костя уже собрался. Мы выпили кофе, перекусив бутербродами с маслом и сыром, и тоже решили ехать. Завтра на работу, нужно готовиться к урокам. Во вторник в десятых классах административная контрольная, надо подготовить тренировочный тест.

А ещё я заметила, что Макарский какой-то слегка отстранённый. Не сказать, что сильно, но заметно, что иногда его мысли будто витают где-то. Но мало ли, он занятой человек, владелец бизнеса, кто знает, какие там вопросы, особенно если учитывать случившееся на дороге. Логично, что он не может всегда быть абсолютно со мной телом и мыслями. Глупо и инфантильно желать этого.

— Всё хорошо, Костя? — спрашиваю, когда мы подъезжаем к светофору.

— Нормально, Кать. Почему спрашиваешь? — поворачивается ко мне и сосредотачивает внимание. — Уже начала придумывать себе, что я поигрался и решить свалить?

— А это так? — мимо воли сглатываю, ощущая, как по спине ползёт неприятный холодок, стоит представить, что это правда так.

— Дурная? — хмурится совсем не игриво, и мне становится стыдно за своё какое-то ребяческое поведение. — Чтобы я даже намёка на подобные мысли не слышал, усекла?

Киваю и глубже закапываюсь в воротник пальто, а Макарский жмёт на газ, потому что загорается зелёный, и дальше мы едем не разговаривая.