Учимся читать лирическое произведение

Поэт не просто утверждает и формулирует этот закон бытия, он рисует картины, открывшиеся любящему взору. И посмотрите, как все явления природы оживают: в темных недрах гор бьется каменное сердце. А мы привыкли к иному метафорическому образу: каменное сердце– холодное, жестокое. Мы видим, как клубятся медленные тучи, – оказывается, и они полны любви, стремятся оросить землю. А как поэтично описано движение сока под корой деревьев: вы почувствовали, почему к слову весна относятся эпитеты свежей

и пахучей, сок назван живым, струя его – певучей? Это ведь то самое новое, духовное зрение, обретенное любовью, – возможность проникнуть в жизнь природы. И природа, и человек – единый мир, сотворенный Богом и наделенный любовью к Нему.

Обретя живое чувство любви к миру, эту истину, постигаемую любящим сердцем, поэт должен поведать людям. Он говорит всем: откройте ваше сердце для любви, войдите в отчизну пламени и Слова, и вы познаете великую истину, освободитесь от мелочных забот, приблизитесь к совершенству и почувствуете счастье быть человеком.

Не только названные стихотворения – вся поэзия А. К. Толстого пронизана любовью. И прежде всего это любовь к родине, России, к народу, любовь к каждому человеку. В его стихах оживают чудесные картины русской природы – он пишет их с любовью. Многие любовные лирические стихи поэта положены на музыку – нам известны романсы П. И. Чайковского, М. П. Мусоргского, Н. А. Римского-Корсакова, С. В. Рахманинова.

Поэт понимает любовь по-христиански. Ведь Иисус говорил о неразрывности двух заповедей: любить Бога и любить ближнего, как самого себя. А в Послании апостола Иоанна говорится: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге и Бог в нем» (1 Ин. 4:16).

Обретая любовь к ближнему, человек преодолевает эгоизм и восходит к Богу. И тогда он узнает Истину и Красоту. Преображение личности и мира духовным усилием, устремление к Богу и любви есть, по мысли поэта, смысл жизни и подлинное счастье. А задача поэта – найти не будничные, а особые слова, чтобы передать состояние души человеческой в минуты вдохновения.

И. А. Бунин

Ищу я в этом мире сочетанья

Прекрасного и вечного…

И. А. Бунин

«И цветы, и шмели, и трава, и колосья…»

Это стихотворение написано в 1918 году.

* * *

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,И лазурь, и полуденный зной…Срок настанет – Господь сына блудного спросит:«Был ли счастлив ты в жизни земной?»И забуду я все – вспомню только вот эти

Полевые пути меж колосьев и трав —И от сладостных слез не успею ответить,К милосердным коленям припав.

Перечитайте первые две строки. Не правда ли, они производят двойственное впечатление? С одной стороны, называются прекрасные явления, а с другой – они только называются. Эмоционально нейтральные слова и интонация перечисления, усиленная повторяющимся союзом «и», должны вроде бы создать унылое впечатление. Но это стихи, и мерный четырехстопный анапест делает речь поэтичной, наделяет ее сдержанно-возвышенной эмоцией.

Мы легко можем представить себе подобную картину по названным предметам, но почему же поэт не нарисовал ее подробно? Ведь перед читателем нечто вроде эскиза. Да потому, что поэт рассчитывает на читателя с воображением. Такой подход вообще характерен для Бунина: как будто каждый названный предмет существует сам по себе, но все вместе они представляют собой некую новую испостась, создавая нечто общее и ценное.

Вспомните, как вы шли в летний полдень по дороге сквозь поле, а над головой – синее безоблачное небо, вокруг – золотое поле спелой ржи или пшеницы, по обочине дороги – трава, васильки и ромашки среди колосьев, гудение шмелей. Вроде бы вполне обыкновенный пейзаж. Но у поэта особый взгляд, и он находит особые слова, чтобы описать увиденное. Чувство пробивается незаметно: и вот, следуя за поэтом, вы поднимаете взор ввысь и видите не просто небо – лазурь. Почувствовали, как это слово, окрашенное поэтической традицией, создает высокий эмоциональный настрой? Кажется, что полуденный зной только томит, но вдруг возникает вопрос о смысле происходящего. Увиденная картина заставила поэта ощутить себя блудным сыном.