Учись или умри до конца

– Собакам неведомо чувство стыда, – сказал Морис и, сунув последнюю сосиску в рот, поднялся из-за стола. – К тому же я не могу лишить общество счастья лицезреть горгону с собачкой под мышкой.

Мой взгляд превратил в камень соседний стул, Морис же, к его счастью, был проворным гадом. Кирра вспомнила, что спешила на какой-то там полигон, а Рэнди вызвался ее проводить. И как-то так получилось, что мы с Амилотой остались вдвоем.

– Что, прижало? – сочувственно спросила я. В голову вдруг пришло, что, если мне приспичит в туалет, выйдет конфуз, потому как я не представляю, как писают змеи.

Я взяла шпица под мышку и поползла к двери.

День обещал быть длинным, нервным и ненормированным, ибо занятия в академии Небытия длились столько, сколько хотелось преподу, может, час, может, и все три. Святым оставалось только время завтрака, обеда и ужина. Думая о том, во сколько сегодня смогу растянуться на постели и каким образом, я тоскливо вздыхала и на автомате толкала свитое кольцами тело вперед по пустому коридору. Можно сказать, скользила как по маслу, пока что-то не мелькнуло сбоку, едва уловимое белесое пятно, которое я уловила боковым зрением. Шпиц в руках напрягся, густая шерстка встала дыбом.

– Ну, что такое? – спросила я, но собака только утробно зарычала.

В коридоре ощутимо похолодало, даже сквозь толстый слой чешуи и плотной кожи я почувствовала озноб. Поежилась, оглянулась… И увидела призрак.

– Мама!

Это, конечно, была не она, но на членораздельную речь я в ту секунду была не способна. Призрачная девушка печально вздохнула и поплыла прямо на меня. В момент, когда белая дымка прошла сквозь мое тело, в голове зазвенело, и пес выпал из ослабевших рук.

«Ты следующая».

Теряя сознание, я еще пыталась цепляться за звучащий в ушах шепот, но тщетно.

«Ты следующая. Тебе не убежать».

Над ухом тоненько подвывали и потявкивали. Если бы не это и не мокрый шершавый язык на лице, я бы еще немного повалялась, но сон мой был нарушен, и я почувствовала холод спиной и тем, что пониже. Обычно я спала под одеялом и на матрасе, так что решила все-таки открыть глаза и посмотреть, что пошло не так.

– Приветики!

Я моргнула, но видение молоденького китайчонка никуда не ушло, а наоборот, улыбнулось мне, довольно сощурив раскосые глаза, и помахало узкой ладошкой.

– Ты кто? – выдавила я.

– Я? Уборщик. А ты?

– Я? А я Рита.

– Приятно познакомиться, Рита. Ты мешаешь мне подметать.

Вот тут-то я и заметила, что лежу на полу пустого коридора буквально в десяти метрах от выхода. Почему-то голая, хотя прежде такой привычки не имела.

Китайчонок выпрямился, сильно-то выше и не став, откинул с плеча хвост длинных черных волос и прислонил метлу к стене. Потом снял с себя рабочий халат, оставшись в серых штанишках и рубашке с запахом. Халат я буквально выхватила из рук уборщика и завернулась в него, причем весьма частично, учитывая, что ростом парнишку природа сильно обделила, а фигурой он отличался от меня только отсутствием груди.

– Спасибо, эээ…

– Сорамару.

– Спасибо, Сорамару, – искренне поблагодарила я.

– Халат вернуть не забудь, это казенное имущество.

Я кивнула и подхватила шпица на руки.

– Кстати, а где тут можно собачку выгулять?

Сорамару с тоской посмотрел куда-то в сторону и вздохнул.

– Не надо ее уже выгуливать. Поздно…

Шпиц избегал встречаться со мной взглядом, я тоже не хотела его смущать. Сорамару взял метлу и спокойно продолжил подметать. И пока я думала, над головой возникла мрачная тучка и сообщила:

– Маргарита Кудряшова, срочно к ректору.

Приехали… Сейчас будут распекать.

Я побрела за магическим провожатым, шлепая босыми ногами по каменному полу. Удовольствие ниже среднего, но зато отвлекает от упаднических мыслей. Приемная ректора находилась в башне, подниматься туда пришлось по винтовой лестнице, выдолбленной в камне, за освещение отвечали факелы с горящими зеленоватым светом магическими огнями. Если бы при таком антураже пришлось бы спускаться, а не идти вверх, я бы решила, что вот он – пусть в преисподнюю. Если, конечно, не считать, что мы практически уже там находимся.

Лестница уперлась в массивную дубовую дверь, и тучка растворилась. Я прижала собачку к груди одной рукой, а другой постучала. Дверь с пронзительным, выворачивающим душу скрежетом отворилась внутрь и…

– Уф, вот это вид!

Я только восторженно выдохнула, хотя мы с Морисом явно подразумевали разные виды. Он – мои голые ноги, а я – фиолетово-синее небо, обнимающее комнату со всех сторон. И только присмотревшись, увидела, что это было всего лишь широкое окно от пола до потолка, вот только стекла в нем не было.

– Марго! – Рэнди порывисто вскочил с диванчика и подбежал ко мне. – Что мы натворили?

– Хотела бы я знать.

За спиной Рэнди располагались два полукруглых диванчика и столик между ними, чуть дальше, на фоне окна – огромный массивный стол, кожаное кресло и песочные часы в человеческий рост. Песок из верхней половины уже почти весь осыпался, сияющие золотистые песчинки мягко парили за толстым стеклом.

– А где ректор?