Учись видеть. Уроки творческих взлетов

Анна Голикова

Тебе, Тибет

Малый Манеж приземистый, как из сказки, терем, в котором, кажется, не уместилось бы и несколько невысоких комнат. Но внутри оказалась целая белоснежная Вселенная под прозрачными сводами из стекла.

На какое-то мгновение я потеряла всякую власть над пространством. Со всех сторон пустынного зала глядели исполины гор. В плоской пустоте стен открылись окна – прозрения разных отчаянных искателей красоты. Это окна в Тибет.

Из одного видны – в непостижимой своей многомерности – сразу шесть вершин. Нет, на самом деле одна гора меняет свои одежды в вечном светопреставлении. Во втором видно, как свет постепенно поднимается от ее подножия до самых вершин и окрашивает на ее теле деревья, глазницы водоемов, людей вместе с их жилищами всеми цветами счастья.

Смуглые аборигены оставляют на камнях, как в раскрытой книге, свои обращения к Аннапурне – яркие рисунки-символы похожи на граффити.

Через центральный меридиан зала бежит зеркальная лента волны, и все вокруг существует в этом ее нечаянном колебании: в глазах моряка-путешественника волнистые занавеси со встретившегося ему гималайского храма превращаются в пену волн, сам же он морской бриз творит, создавая собственную, единственную блестящую, гладкую ленту жизни, по которой и плывет. Он говорит:

– Человек – волна, носимая в океане мудрости.

Повсюду вокруг необъяснимые пронзительные краски священных стен, и, странное дело, они бледнеют на фоне царства их же теней. (Свет – тень и преграда.)

Быть может, все это один центростремительный узор, как тот природный круговой рисунок стен великого Кайласа?

Да, вдалеке, в самом конце, распахнулась гигантская бездна небесная, и перед нами самая большая, недосягаемая и устрашающая горная вершина Кайлас. Все в зале замыкается ею в единый круг, все меньшие пути, проявляющиеся черно-белыми пятнами солнечных затмений, вымощенные обожженными где-то там, высоко, кирпичами, посыпанные высокогорным песком из таинственных дворцов, тем самым, по которому ходили монахи и художники.

…Те, кто по-настоящему ищет света, ищут его на небе или на земле?

После этого текста надо передохнуть. Его энергетическая насыщенность, напоенность цветом и в то же самое время прозрачность, акварельность требуют паузы.

Как я однажды пришла к вам на занятия и спрашиваю риторически:

– Ну что? О чем у нас сегодня будет идти речь?

Катя Лысенко говорит:

– Ой, а давайте помолчим?

Я так обрадовалась! Говорю:

– Давайте! Я-то смогу, но вы – не знаю, сможете ли?

И мы замолчали. Сидим, глаза закрыли, дышим, улыбаемся…

Кто к нам в аудиторию заходит – не поймет, в чем дело. Мне кажется, это было самое счастливое мгновение во всей моей десятилетней педагогической деятельности. Возможно, в конечном счете вообще это все, чему нужно учиться, – спокойно сидеть и блаженно молчать. Тогда, как пел Булат Окуджава: