Учитель на замену

Та, заинтересованно косясь на плечистого, хмурого больше обычного Дэнни, велела утрамбовать старшего Ричера в камеру, до окончательного протрезвления.

Майк полежал еще сутки на казенном пайке. Протрезвел. Убедил себя в правильности принятого решения.

И жизнь потекла, как раньше. То есть хреново, с частыми вкраплениями откровенного дерьма. Майк ни о чем не жалел. Он знал, что все сделал, как надо. Как лучше. Для нее же лучше. А то, что каждую ночь ее видит во сне, так это пройдет, это все херня. Он взрослый, серьезный мужик. Он не будет страдать по какой-то мелкой девке.

Майк почти убедил себя в этом, когда судьба (тоже баба на редкость мерзкая!) занесла его по делам к прокурору, и, стоя в лифте, он услышал ее нежный голосок, воркующий с каким-то, мать его, Генри!

Он не смог выйти на своем этаже. Просто не смог. Он не знал, как он будет с ней разговаривать, вообще не думал ни о чем. Только слушал, смотрел, чувствуя, как тело заливает дикой, неконтролируемой волной желания. И злости.

В этот момент он понял, что все его попытки забыть ее просто смешны, что он полный кретин, и пусть так, но больше он ее не отпустит.

Никогда. И пусть будет, что будет.

Он посмотрит, где она выйдет, подождет ее, потом все-таки поговорит. Он сделает все, чтоб она простила его. Потому что только с ней Майк Ричер реально чувствовал себя живым. А потом судьба (за что она так его…) опять показала свой бабий оскал, отключив электричество.

И пришлось решать.

И действовать.

Быстро.

Он вел себя как идиот, мудак, дебил. Но сдержаться было просто нереально.

Слишком манящая, в этом своем сексуальном прикиде, слишком раздражающая этой своей непокорностью, язвительными фразами. Слишком близко.

Девчонка сопротивлялась, отталкивала, бросала в лицо злые, правильные слова. Но хотела, хотела его, он по глазам видел. И это скрытое, сдерживаемое желание заводило так, что остановиться просто нереально.

Майк, не слушая больше ее возражений, опять прижал сопротивляющуюся девушку к себе, подтянул ее ногу повыше, к своему бедру, рискуя разорвать эту секси-юбку по шву. Плевать, что их увидят, на все плевать…

Но тут опять судьба (вот сука, все-таки!). Лифт дернулся и поехал вверх. Они замерли, глядя друг другу в глаза, не разрывая объятий. Потом Майк нехотя разомкнул руки, напоследок огладив аппетитную попку, возвращая юбку на место.

Анна лихорадочно приводила себя в порядок, вытирая размазавшуюся помаду, приглаживая разлохмаченную грубыми руками Ричера прическу. И все равно выглядя основательно не в себе.

Двери лифта наконец открылись. На площадке, слава богу, никого не оказалось.

– Пойдем по лестнице, че-то мне на сегодня лифтов хватит, – заявил Майк, подхватывая девушку под локоть и твердо направляя в сторону двери.

– Куда? – Анна ппопыталась упереться, – я не пойду с тобой, у меня практика…

– Да какая, блядь, практика, ты глянь на себя, у тебя такой вид, будто тебя только что выебали, – рассмеялся Ричер, по-прежнему с неотвратимостью паровоза таща ее к лестнице, – позвонишь, скажешь, что в лифте застряла и пошла к врачу. Что у тебя эта… блядь, как ее?

– Клаустрофобия? – робко подсказала Анна.

– Во-во… она самая…

Он тащил ее по лестнице вниз, по пути остановившись на площадке, чтоб опять вжаться в ее тело, притиснуть к стене, бесцеремонно впиться в губы.

– Майк, – как только появилась возможность говорить, прошептала Анна, – зачем, Майк?

– Я уже тебе все сказал, – Ричер потащил ее дальше по лестнице, не считая нужным углубляться в объснения. Ведь все и так понятно, по крайней мере, ему.

Но вдруг внезапно остановился, рывком поворачивая девушку к себе, твердо глядя в глаза, – а этого… Генри я еще разъясню.

11.

Анна сидела за своим (боже мой, своим!) столом в офисе городского прокурора, и как раз разбирала огромную кипу совершенно не интересных документов, когда услышала тихое вибрирование сотового. Телефонные звонки в рабочее время не поощрялись, но в обед в кабинете никого не было.

Анна взглянула на номер входящего и вздрогнула. Потом отклонила вызов, выдохнула, вернулась к работе. Очень интересной работе. По разборке и приведению в порядок очень интересных документов. Десятилетней давности. Таких важных, таких…

Экран телефона опять загорелся. Анна опять отклонила.

Так. Важные документы…

Может отключить? Но вдруг будет важный звонок? Мистер Блейк говорил, что она может понадобиться…

Опять звонит… Да сколько можно! Она же все сказала ему! Да что он себе позволяет!

Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Приняла вызов, и, не слушая того, что начал быстро говорить собеседник, очень четко и громко произнесла:

– Пошел нахер, Майк Ричер!

И положила трубку.

И отключила все-таки телефон.

Если она понадобится мистеру Блейку, ему придется подождать. Или дозваниваться до нее по офисному телефону.

* * *

Майк какое-то время тупо смотрел на экран. Потом выматерился, набрал опять. Абонент не абонент. Выключила, стерва маленькая.

Ну надо же! Послала его!